Чтение 24–й страницы книги ~Истребивший магию~

— Перед нами уже не степь, — ответил он.

Ей показалось, что он повел рукой, дунул злой ветер и словно унес некий черный туман, всего в двух шагах высятся огромные деревья, высокие, мрачные, чем-то особенно пугающие, и деревьев этих сплошная стена, загородившая весь мир.

— Ой, — сказала она, — откуда они взялись?

— Они тут и были, — буркнул волхв. — Слезай и топай следом. Или возвращайся.

Сам он соскочил на землю, ослабил подпругу, забросил повод на седло. Конь остался на месте, только посмотрел под ноги в поисках травы. Барвинок постаралась зажать страх в кулачке и тоже покинула седло. Под ногами хрустнул камешек, в сердце начал заползать непонятный ужас.

— Кони подождут, — сказал волхв и уточнил: — Эту ночь. Если не вернемся… утром уйдут.

Ее сердечко затрепыхалось, как птичка в кошачьих лапах.

— А почему мы не вернемся?

Он буркнул:

— Советую вернуться прямо сейчас.

— И не мечтай, — ответила она с вызовом, но отвага покинула моментально, голос на последнем слове жалобно пискнул.

— Хорошо, — сказал он, — тогда запомни! Ни в коем случае не касайся ни одного из деревьев. Ни в коем случае!.. Иначе… иначе это все. Запомнила?

— Запомнила, — ответила она ошарашенно.

— Тогда не отставай, — сказал он резко. — Я не могу их вечно держать видимыми.

Он пошел быстро и не оглядываясь. Барвинок почти побежала за ним, волхв на ходу сорвал с груди один из амулетов и швырнул на землю. Появился слабый рассеянный свет, Барвинок чуть воспрянула духом, иначе как ночью в лесу да не удариться лбом о дерево, а фигура волхва уже мелькала далеко впереди.

И, лишь углубившись за ним, она с ужасом поняла, почему ее сердце замерло при одном виде этого леса. Деревья все превращены в камень, даже мелкие веточки, что кое-где уже отвалились под собственной тяжестью.

С некоторых стволов сползла кора, тоже каменная, устрашенному взгляду не во что упереться: совершенно прозрачные, если бы не пыль и грязь, их бы не увидеть вовсе, а втех местах, где кора отвалилась только что, сквозь дерево можно смотреть насквозь и жутко видеть его висящим в воздухе над корявым пнем, где кора уцелела.

Она торопливо шла за волхвом, напуганная и жалкая, чувствуя себя мелкой мышкой, что всего боится, все старалась догнать, страшась задеть деревья даже рукавом, но он все равно оставался далеко впереди.

Она вспомнила, что этот жуткий лес нужно проскочить как можно быстрее, а то либо оживет и схватит их, либо что-то еще случится страшнее, все-таки сумела наддать, догнала и спросила в спину:

— Что же это такое?

Он то ли не понял вопроса, то ли понял по-своему, буркнул:

— Защита.

— Такая простая?

Он ответил нетерпеливо:

— Она очень непростая. Но у меня как раз на такую есть амулет. Потому идем здесь, а не с другой стороны.

— А что там?

Он отмахнулся:

— Привычный набор. Ловушки, западни, проваливающиеся плиты, ножи из стен, звери…

— Страсти какие!

— Ему жизнь дорога, — сказал он недобро.

— А кому не дорога? — возразила она.

Он пожал плечами.

— А ты не слышала о самоубийцах?

Впереди между деревьями замерцала лиловая стена. Олег повел рукой, призрачный свет исчез, потемнело, но теперь они шли на эту странную лиловость, что заливает мир мертвенным светом с каждым шагом все ярче.

— Теперь ни звука, — шепнул Олег.

— Молчу, — прошептала она, — но я не могу идти, как ты, бесшумно!

— Он ловит только человеческую речь, — ответил он, едва шевеля губами. — Все!

Она шла за ним, трепеща всем телом, лиловый свет становился все ярче и зловещее, двигаться становилось труднее, будто шла через воду, грудь сдавило, дышать вся тяжелее, но волхв не останавливается, только наклонился вперед, продавливаясь сквозь плотный, тяжелый и вязкий воздух.

Глава 12

Тяжесть исчезла разом, Олег лишь ускорил шаг, а она едва не упала, перестав ломиться через незримую стену. Перед ними выросли массивные ворота из толстых досок, широкие железные полосы скрепляют их в единую стену. Барвинок даже не успела повести глазом, чтобы увидеть стены, как волхв поднял руку, ворота дрогнули под незримым напором, там затрещало, створки подались вовнутрь, выворачивая петли.

Олег перешагнул через обломки упавшего на пол толстого деревянного засова, помещение мрачное и хмурое, Барвинок опять не успела ничего рассмотреть, как впереди вспыхнул багровый свет.

Ощущение такое, что кто-то спускается по невидимой лестнице с огромным пылающим факелом в руке, только огонь неподвижен, свет не колышется, не пляшет по стенам.

Ее сердце в тревоге запрыгало и затряслось. Свет стал ярче, к ним приближается человек в темной, добротно сшитой одежде, которую она четко рассмотреть не сумела, вместо лица страшно горит сгусток пурпурного огня.

Нет, даже не лица, вместо головы яркий багровый шар, она вроде бы иногда улавливала очертания глаз, носа или губ, потом понимала, что это кажется. Человек спустился всамом деле по лестнице, теперь Барвинок ее увидела, ровный и спокойный, излучающий не только багровый свет, но и уверенную силу, величие, мощь.

Олег сказал громко:

— Приветствую тебя, Перевертень!.. Смени личину.

Из огненного сгустка прогремел нечеловеческий голос:

— Но я таков…

— Я знаю, — отрубил Олег, — каков. А разговаривать, не показывая своих глаз тому, с кем общаешься, свинство.

Голос прогремел властно и мощно, но Барвинок уловила в нем сильнейшее изумление:

— Ты пришел говорить?

— Сам видишь, — ответил Олег.

— А как я должен увидеть?

— Я ничего не разрушил, — пояснил Олег.

В его спокойном голосе была такая убежденность, что даже Барвинок поверила, будто они вдвоем пришли к могучему магу только пообщаться. Возможно, и волхв тоже верит,что поговорят, и все, умные ж не дерутся, а они оба ух какие умные.

— Хорошо, — прозвучало из огня, — хорошо. Но только…

— Знаю, — ответил Олег, — как я только, ты сразу.

— Точно, — прозвучал нечеловеческий голос, — читал про нас?

— Я больше практик, — сообщил Олег.

Она затаила дыхание, после недолгого колебания огненный шар начал тускнеть, черты лица проступили, как камни на отмели. Олег смотрел ровно и уверенно, а возможно, он и чувствует себя так, а не только старается казаться.

Маг медленно превращался в человека, на Барвинок взглянули острые и круглые, как у птицы, хищные глаза.

— Я тебя таким и видел, — произнес Олег. В голосе чувствовалось удовлетворение. — Плохую защиту поставил?

— От всего не укроешься, — ответил маг сухо, в голосе Барвинок уловила нотку презрения. — Не знал?

— И все еще многое не знаю, — сказал Олег. — А вдруг можно?

Свечение исчезло, Барвинок во все глаза смотрела на высокого мужчину в плаще с откинутым на плечи капюшоном. Худой, костлявый, взгляд пронизывающий, рот плотно сжат, во всем облике предельное напряжение, в то время как Олег, напротив, спокоен и расслаблен, хотя она сомневалась, что это так.

Колдун медленно взялся обеими руками за края капюшона, поднял и надел на голову, надвинув на лоб, даже на глаза. Так он мог смотреть разве что на пол, однако Барвинокне сомневалась, что видит их отчетливо.

Олег поинтересовался:

— Зачем ты взял из Хранилища записи Ортенги?

Маг произнес холодным тоном:

— Ты только что прибыл, а уже знаешь так много?

Олег сдвинул плечами:

— Представь себе, что буду знать завтра.

Маг ответил резко:

— Ты уверен, что у тебя завтра будет?

— Нет, — ответил Олег, к удивлению Барвинок. — Всякое может случиться… Камни с неба падают не только по нашей воле. Ты умный человек, Перевертень. И должен знать, что у тебя сейчас неверный путь.

Барвинок ждала, что маг резко возразит, однако тот сказал равнодушно:

— Возможно, ты прав. Что это тупик, и без тебя знаю. Разгадывание древних тайн ничего не даст человеку… гм, человеку вообще-то даст, но людям — нет.

— Так почему же?

— Кто вступил на этот сладкий и порочный путь, — объяснил колдун снисходительно, но в то же время с ноткой горечи, — уже с него не сходит.

— Обладание властью? — спросил Олег с пониманием.

Маг кивнул.

— Даже не само обладание, — произнес он, — обещание власти тоже много… Огромной, которую человеку никогда не обрести, даже если станет императором. Потому так много народу ищет старые города и роется в развалинах… Согласен, самое подлое для них и особенно остальных, что иногда все-таки находят. Это подстегивает других, заставляет бросить пахать поле, строить дома или корабли, плавить железо, ткать или кожевничать… все слабые духом устремляются на поиски такого дармового счастья. Но чтобы оправдаться перед теми, кого оставили, именно себя называют храбрецами, романтиками и прочими хвалебными именами.

Олег уточнил:

— Это дармовое счастье достанется не тому, кто умнее или работоспособнее, а тому, кому больше повезет.

— Хорошее уточнение, — одобрил Перевертень.

— Несправедливо, — сказал Олег таким отвратительно правильным голосом, за что Барвинок всегда готова была разорвать его на части. — Это несправедливо, ты согласен? Блага должны доставаться только тем, кто больше работает.

— И кто работает лучше.

— И кто работает лучше, — согласился Олег.

— Мало ли, — возразил маг, — как надо. Когда мы действовали по уму?

— Такое бывало, — ответил Олег.

— Уверен? — спросил маг. — А если покопаться, то оказывалось, что уму подсказывали наши страстишки, желания… Человеческий дух слаб. Никто не заставляет этих людей бросать работу и всю жизнь таскаться по опасным землям в поисках сокровищ. Но таскаются же!

Олег сказал педантично:

— Это надо прекратить.

— Да хватало этих прекращателей, — ответил маг устало. — Но как только дорывались сами… сам знаешь, кем становились.

— Знаю, — ответил Олег. — Но не все. Потому призываю тебя отказаться от случайно добытого и направить усилия на изучение доброго, вечного…

Маг поморщился:

— До чего же ты зануден!

— Знаю, — ответил Олег ровным голосом. — Правильность и добродетель не настолько интересны, как порок и распущенность. Хоть тела, хоть мыслей. Но мир создает правильность, а не стремление к хаосу.

— Правильность занудна, — возразил маг. — А вот пороки… Мы живем здесь и сейчас. Так почему я должен таскать камни в фундамент цивилизации, которую не увижу, еслимогу просто лежать в холодке, пить вино, щупать женщин и свысока смотреть на тех, кто строит?

— Ты не должен лежать на виду у всех, — пояснил Олег, — дабы не служить дурным примером.

Маг кивнул.

— Вот мы и пришли к выяснению. Ты велишь мне….

— Предлагаю, — поправил Олег и пояснил тяжеловесно, что тоже ненавидела в нем Барвинок: — С моей стороны невежливо приказывать столь мудрому и знающему человеку.

Маг отмахнулся.

— Дело не в словах. Пусть предлагаешь. Но если не приму твое любезное предложение, сотрешь меня в песок. Об этом ты умолчал так красноречиво, чтобы не было никаких сомнений? Я, в свою очередь, предлагаю оставить меня в покое и никогда больше не появляться в этих землях… Согласен?

Барвинок быстро зыркнула на волхва. Маг говорит то, что он предсказал, и даже теми же словами.

— Нет, — ответил Олег.

Они одновременно выбросили навстречу друг другу руки. Барвинок вскрикнула и присела. От ладоней мага и волхва разом ударили, как горящие бревна, столбы тяжелого и одинаково зловеще-лилового огня. Воздух моментально нагрелся. Фиолетовый огонь, ударившись о такой же, образовал фонтан пламени до самого свода. Там страшно закричали жуткие голоса, на землю посыпались крупные обгорелые перья и пластинки чешуек размером с ладонь.

Волхв и колдун, стиснув челюсти, стояли друг против друга с вытянутыми руками. Жуткое пламя подсвечивает их напряженные лица, делая из них нечеловеческие раскрашенные маски. Струи огня, сбиваясь, прожгли землю, образовав там узкую и непонятно какой глубины щель, а сверху посыпались мелкие камешки, и стало видно звездное небо.

Перевертень опустил одну руку, пальцы сорвали с пояса крупный камень, яркий и блистающий. Сильным и злым голосом он громко и яростно выкрикнул три слова, прозвучавшие страшно и зловеще. В них было столько обрекающей силы, что Барвинок застыла, как вмороженная в лед рыбка.

Олег тоже некоторое время не двигался, глаза его мрачно поблескивали под сдвинутыми бровями.

— Тебе не повезло, — проговорил он буднично. — Как раз от этого заклятия у меня есть амулет.

Барвинок не успела глазом моргнуть, волхв оказался прямо перед магом, в руке нож с длинным лезвием, кончик уперся колдуну в горло. Тот замер, страшась шевельнуть губами, зеленые глаза противника смотрят с яростью, ждут малейшего шевеления, тут же велит руке дернуться вверх.

— Не люблю длинные поединки, — пояснил Олег. — Смотреть со стороны интересно, но я ж не зритель.

— Что… — прошептал маг совсем тихо, — ты хочешь…

— Немного, — ответил Олег, — всего лишь покажешь, откуда черпаешь магию.

— Ни за что…

Нож Олега чуть сдвинулся, на горле появилась красная полоска, выступила кровь, тяжелые капли потекли медленно, щекоча кожу.

— А так? — спросил Олег. — Тоже теряешь.

— Но и ты не получишь…

— Не получу, — согласился Олег, — сразу. Придется искать, искать, в конце концов найду. Но тебе будет все равно, верно?

Маг прошептал:

— Как будто потом не убьешь…

— У тебя будет шанс, — пояснил Олег очень обстоятельно. — Либо умрешь вот сейчас, либо потом… разницу видишь? И проживешь дольше, пока будешь вести к своей кладовке, и можешь попытаться сбежать, обхитрить…

Маг прошептал:

— Ты не дашь мне сбежать.

— Постараюсь не дать, — согласился Олег. — Но шанс всегда есть? Даже когда нет шансов.

Маг прошептал раздавленно:

— Хорошо… Я покажу тебе магическую воду.

— Не шевелись, — предупредил Олег.

Барвинок затаила дыхание, наблюдая, как волхв прижимает лезвие к горлу мага, а другой рукой методично снимает с него шнурки с амулетами. У него, как и принято, каждый амулет на отдельной цепочке или шелковом шнурке, пальцы Олега сперва прикасаются к каждому, он что-то определяет, потом стаскивает и сует себе в карман.

Маг не двигался, но, судя по напряженному лицу и застывшему взгляду, думает не только об остром, как бритва, лезвии у самого горла.

— Вот теперь веди, — велел Олег, — но лишних движений не делай, понял?.. И вообще ничего резкого. Я человек подозрительный, если не так истолкую…

— Я понял, — ответил маг угрюмо.

— Вот и хорошо…

Барвинок потихоньку пошла следом, стараясь не отставать и не приближаться слишком, волхву может потребоваться простор, если маг попытается… что-то попытается.

Так подошли к проступившей из странного тумана двери, Олег напомнил:

— С дороги убери всех.

— Там никого, — пробормотал маг.

— Пусть и не появится, — сказал Олег. — Никто. Даже смазливая служанка.

Барвинок пробормотала:

— Особенно голая.

Олег услышал, сказал одобрительно:

— Соображаешь. И вообще чтобы ничего не попалось. Даже кошек.

Маг буркнул:

— У меня нет кошек.

— Странно, — сказал Олег озадаченно, — все вы держите кошек, сов и прочую гадость…

Барвинок задержала дыхание, дверь открылась бесшумно, но Олег с магом вышли без задержек. Так прошли три комнаты, Олег начал выказывать признаки беспокойства, наконец в последней увидели узкую каменную лестницу, ведущую вниз.

Олег взял другой рукой мага сзади за шею, продолжая удерживать лезвие возле артерии.

— Там?