Чтение 12–й страницы книги ~Ричард Длинные руки

— Неприятности, — ответил я бодро, — кто еще? Кроган пробормотал:

— Похоже, они дождались. Барсук сказал с отвращением:

— Я самый большой дурак, какого я видел в зеркале.

— Тогда ты не ошибся, — горько ответил Кроган, — пойдя с нами.

— Не спешила бы мышь, — буркнул Барсук, — пожевать в мышеловке…

Кроган только вздохнул, Барсук сердито и в сомнениях засопел, но заговорил фальшиво и приподнято о пути мужчин, подвигах, однако как-то неубедительно, словно старался уверить сам себя, что если нет добычи, то надо довольствоваться пустыми свершениями во благо чего-то там и высоких целей.

Коней пришлось оставить в укромном месте, дальше шли через дикие нагромождения камня, в которых я угадывал руины древних сооружений, а дальше вообще почти сохранившиеся стены из отполированного гранита, мрамора и умело вплавленного в них металла, что иногда перестает быть металлом и превращается в камень, а потом снова в металл, странный и непонятный.

— Я не думал, — пробормотал я, — что после Войны Магов что-то уцелело хотя бы так…

Кроган сказал почтительным голосом:

— Это построили уже потом… По легендам, были люди-титаны! Вышли из глубин земли, выстроили это, потом исчезли… А здесь все разграбили искатели сокровищ.

Барсук спросил недовольно:

— Тогда и мы ничего не найдем?

— С той поры ничего не осталось, — подтвердил Кроган. — Но эти места все-таки хороши, если надо что-то спрятать надежно. Добраться сюда непросто, кроме того, здесь вообще непонятно, что может напасть и сожрать… Барсук сказал нервно:

— Не надо про сожрать!

— Что, — спросил Кроган со злорадством, — страшно?

— Нет, — огрызнулся Барсук, — самому жрать захотелось!

Кроган проворчал предостерегающе:

— Не смотри на меня, не смотри. Ишь, рассмотрелся…

— Мы же с утра не жрали!

— В аду пожрем вволю.

— Или нас пожрут.

Руины как будто вчерашние или сегодняшние: сколы глыб блестящие, ровные, чистые, не изъеденные переменами погоды. Мы устали карабкаться, Кроган взмок, Барсук дышит тяжело, у меня заныли ноги, я сказал хрипло:

— Привал на пару минут.

Они тут же рухнули на землю, я присмотрел ровную блестящую плиту, без пыли и мусора, сосредоточился и начал создавать мясо и сыр, а в конце сотворил легкое красное вино.

Кроган смотрел остановившимися глазами. Барсук охнул:

— Как вы это сделали?

Я отмахнулся.

— Да амулетик тут один… Жаль, одноразовый. Зато еды много.

Кроган осторожно взял мясо и начал жевать, лицо стало задумчивым, потом расплылось в блаженной улыбке. Барсук, глядя на него, ухватил кусок побольше, но сказал с сожалением:

— Мясо — это хорошо. Жаль только, золотишко создавать не можете… ха-ха!..

— Было бы здорово, — поддержал Кроган. — Золото — это и еда, и женщины, и все-все.

— Жаль, — согласился я, — пара лишних монет никогда не помешает.

Они налегали на еду, я тоже жевал с энтузиазмом, едим мы все лучше, чем работаем, но в голове застряла и упорно не желала покидать новая и не совсем опрятная мысль, хотя ее и пытались выпихнуть другие, более благородные, чистые и добропорядочные, но почему-то всегда более слабосильные, чем всякие непорядочные. Дескать, в самом деле, почему не попытаться? Создавать сокровища — сил не хватит, но пару золотых монет… Надо попробовать, но не здесь, понятно, и не сейчас, а как-нибудь поупражняться в уединенном месте. Лучше — в лесу, а то кто знает, вдруг да какие побочные эффекты, я же теперь осторожный, зря не рискую… ага, совсем живу без риска, грусть затая.

ГЛАВА 14

Барсук поспешно проглотил мясо, второй кусок не стал брать, насторожился, уши его задвигались, как у коня. Глядя на него, перестал жевать и Кроган.

— Что-то чуешь?

— Да, — сказал Барсук. — Приближаются… вон оттуда. Ага, из-за той скалы тоже.

— Приготовиться, — сказал Кроган отрывисто. — Но не показывайте вида. Пусть думают…

Он не договорил, что пусть думают, а я не стал ревниво напоминать, что командую вообще-то я, пусть бразды берет тот, кто лучше разбирается в данной ситуации.

Чуть позже и я ощутил, а потом и увидел в запаховом, как за камнями со всех сторон появляются приземистые люди, пригибаются и начинают подползать поближе, сейчас набросятся на ничего не подозревающих чужаков…

Первым не выдержал Барсук, вскочил и, круто развернувшись, быстро-быстро заработал мечом. Кроган отстал лишь на мгновение, а я рубил и повергал ближайших ко мне, в лицо брызгала кровь, меч перерубывал дубинки и толстые палки, рассекал плоть, трещали черепа, вокруг крики, нечеловеческий визг, вопли, тяжелое дыхание и стоны, смачный хруст костей.

Последние пытались убежать, но Кроган метнул два ножа, а Барсук умелым броском дубины перешиб последнему из уцелевших хребет. Оба мои напарника в крови, я не знал, своя или чужая, на всякий случай похлопал обоих по плечам, вроде бы хвалил и одобрял, сейчас они в горячке боя и сами еще не чувствуют, кто из них ранен и как сильно…

Трупы напавших все в звериных шкурах, с дубинками, сейчас среди массивных камней с острыми гранями распластались такие беспомощные, что Барсук разочарованно протянул:

— Что-то какие-то мелкие…

— Да, — согласился Кроган, — когда выбежали так внезапно, мне тоже показались вдвое выше. И крупнее.

Барсук спросил с надеждой:

— Может быть, какое-то колдовство их уменьшило?

— И количество поубавилось, — сказал я с иронией.

— Да-да, — согласился Барсук бодро. — Их было впятеро больше, сам видел!

Я вытер лезвие меча и сунул в ножны за спиной.

— Пообедали? Это был десерт.

— Да уж, — вздохнул Кроган. — Ничего, осталось добраться вон до той скалы. Видите, темная, почти черная?… Держитесь за мной.

— Ты здесь бывал? — спросил я.

— Да, — буркнул он. — Только не слишком далеко.

— Все-таки был!

Он шел чуть впереди, как уже бывавший здесь хотя бы на самом краю, Барсук тоже мужественно стремился идти впереди меня, полагаясь на свое чутье, я чувствовал себя нев своей тарелке, то и дело тянулся к мечу, хотя с обнаженным клинком карабкаться через камни намного труднее.

Еще одна гряда уплыла в сторону, открылась каменистая равнина, массивная черная скала, отвесная с нашей стороны и сильно пологая слева. У основания зияет полукруглое отверстие, человеку можно пройти, пригнув голову. Кроган сказал быстро:

— Если кто и захочет спрятать сокровища, то именно там.

— Еще бы, — с надеждой сказал Барсук. — Я бы точно туда, а я такой умный, что ступить некуда…

У самого основания скалы прямо перед темным входом пологий земляной бугор, при нашем приближении земля зашевелилась, посыпались камни. Бугор вырос и превратился вугрюмого заспанного дракона. Он зевнул и мутно посмотрел в нашу сторону.

— Сторож, — сказал Барсук.

— Страж, — поправил Кроган.

— А что сторожит? — пробурчал я. — Свою добродетель? Или нас оберегает от соблазнов?… Ух ты, какой здоровенный…

Дракон приподнялся, мелкие камешки с тихим стуком покатились на землю, но он оставался вросшим в землю, так мне показалось, однако неподвижность компенсируется длинной шеей, голова крупная, в пасти поместится упитанная корова. В глазах багровое пламя, а когда разевает пасть, оттуда вьется легкий дымок. Зубы блистают, как у бобра, что самозатачиваются и растут всю жизнь.

— Ну и гад, — сказал Кроган с почтительным страхом, — почти такой же, как и моя теща.

— Как жена, — уточнил Барсук.

— Не бреши, жена у меня молодая, такой станет не скоро… хотя, конечно, чем-то уже…

— Ну вот и двигай вперед, — сказал Барсук. — У тебя навык.

Я быстро озирался, змей закрывает вход, так и надо, а над ним голая стена, шагах в пяти справа на скале целое нагромождение плит и огромных блещущих сколами глыб.

— Лезьте наверх, — распорядился я. — Обойдите вон там… а если не сумеете, то хоть с другой стороны. Если удастся раскачать и обрушить те глыбы…

Кроган быстро прикинул взглядом, как будут падать, потряс головой.

— Упадут не там.

— Я попробую заманить этого дурака под место удара. Он сказал с сомнением:

— Он еще и огнем плюется…

— Другие варианты есть?

— Нет, — ответил он честно.

— Тогда действуем.

Они отползли, я слышал как поднялись и побежали, все еще пригибаясь и тяжело топая. Я перевел дыхание, сердце начинает учащенно нагнетать в вены кровь, разогревает до кипения, а когда внутри меня забегали огненные муравьи, я выскочил вперед и замахнулся на дракона мечом.

Он посмотрел на меня с ленцой, зевнул и снова положил голову на землю. Я поднял камень, дракон не повел Я глазом, я швырнул, но плотная чешуя отразила с легкостью, словно щепочку.

— Ну, гад, — сказал я, — а как насчет этого?

Второй камень, втрое больше, стукнул его прямо в лоб. Дракон приподнял голову и посмотрел довольно сердито.

— Не ндравится? — спросил я злорадно.

Третий камень я поднял с натугой, пришлось подойти ближе, мышцы и так подрагивают от натуги. После мощного броска голова дракона вздрогнула, будто по ней ударили бревном. Он обиженно раскрыл пасть, по горлу быстро пошло вверх утолщение. Я понял все правильно, присел чуть и напряг мышцы ног.

Ком подкатил к челюсти, я козлом скакнул в сторону. Из пасти дракона вылетел ревущий столб огня. Я приподнялся из-за камней, а пока рептилия переводит дыхание, быстро взглянул наверх, Кроган и Барсук уже уперлись в большую глыбу наверху, молча наблюдают за нашим поединком.

Я вылез, помахал руками, дракон тут же плюнул огнем. Я проворно укрылся за камнями. Он выждал, а когда я осторожно высунул голову, тут же плюнул снова.

— Не попадешь, — крикнул я. — Руки кривые. И вся морда кривая!.. Верблюд недоделанный, тебя даже в ишаки не возьмут!

Он взревывал и плевался, я осторожно сменил позицию и выпрыгивал теперь шагах в полусотне от норы. После первых пяти мощных плевков дракон просто злобно дышат огнем, обиженно взревывал. Я вылез и прыгал перед ним совсем близко, угрожал мечом. Дракон время от времени лениво делал выпад, длинная шея позволяла выбрасывать голову далеко, я едва успевал увертываться, падал и откатывался.

Сверху доносился едва слышный скрип, Кроган и Барсук пробовали раскачать камни, Кроган наконец прокричал с натугой:

— Сможем…

— Еще рано! — крикнул я на всякий случай и бросился плашмя, а над головой с ревом сгорающего воздуха пронесся новый сгусток огня, дракон отыскал резервы и расходует их очень неэкономно.

Кроган снова закричал:

— Остальные… сидят крепко…

— Тогда надо точно первым! — крикнул я.

Дракон явно не хотел сдвигаться, а прыгать перед ним слишком долго — это когда-то да не рассчитать и попасть либо в пасть, либо под огненный плевок. Я начал снова бросать в него камни, однажды попал в больное место, дракон зарычал обиженно и начал выползать из земли.

Я орал, дразнил, отпрыгивал под защиту камней, стараясь держать гада поближе к отвесной стене. Он ускорил движение, уже рассердившись всерьез. Я струсил, вдруг да сумеет догнать, чудовищная пасть уже совсем близко, а ползет этот рептиль с такой скоростью, как мы бегаем…

Сверху раздался сухой треск. Дважды сильно грохнуло, я вскинул голову, наверху тяжелый обломок, набирая скорость, оттолкнулся от скалы в последний раз и, пролетев по воздуху десяток локтей, обрушился на дракона. Я услышал сочный хруст костей, до чего же приятный звук. Голова рептилии заметалась в агонии, с силой ударилась о стену, затем с жутким хрустом и скрежетом попыталась всадить зубы в камень.

— Слезайте! — крикнул я. — Надо спешить. Кроган крикнул с беспокойством:

— Погоня?

— Там сокровища, — объяснил я.

Они оба слетели со скалы быстрее кузнечиков, морды сияют, глаза блестят, только Барсук выглядит очень уж пришибленным.

— Ведите, господин! — потребовал Кроган. — Конечно, надо спешить.

Барсук остановился у входа, лицо отчаянное, в глазах затравленное выражение, весь поник, как лопух под дождем.

— Я не могу, — проговорил он.

— Ты чего? — спросил Кроган. — А сокровища?

— Не выношу подземелий, — сказал Барсук. — Ты же знаешь! Все, что угодно, но только не под землю.

— Знаю, — ответил Кроган и повернулся ко мне. — Его когда-то засыпало, двое суток сидел с крысами. Уже начали было есть друг друга. Я все надеюсь, что отойдет, забудет…

Я молча вытащил из седельного мешочка горсть золотых монет. Барсук, повинуясь моему взгляду, протянул руку. Я высыпал ему в подставленную ладонь и сказал тепло:

— Тебя сейчас остановил несчастный случай, а не отсутствие отваги. Помни, ты не струсил!

Кроган жадно посмотрел на золото.

— Ого, барсукам жить на свете неплохо…

Барсук нехорошо улыбнулся.

— Встречу Уховерта и угощу хорошим вином. Пусть позавидует.

Я нырнул в темный проход, Кроган двинулся следом, темнота набросилась и ухватила в пугающие объятия. Я создал шарик света, Кроган настороженно повел на него глазом,но смолчал, сам с мечом в руке, чуть пригнувшись, идет готовый ко всем неожиданностям.

Под ногами сперва похрустывали сухие веточки, занесенные ветром, затем косточки пташек и зверюшек, дракон вряд ли обращал внимания на мелких хищников с их микроскопической добычей, дальше еще кости, черепа, смрад.

Кроган оступился, свирепо выругался. Я сказал жизнерадостно:

— Смотри, какое место чудненькое! Давно такое искал…

— Зачем? — спросил Кроган в недоумении.

— Да где-то осесть пора, — сообщил я. — А то все на коне да по ровной, как стол, степи… А здесь заживу в тепле и уюте. Представляешь, наверху дождь, а тут не каплет!

— И даже не дует, — сказал он саркастически.

Камень под ногами пошел подозрительно чистый, словно постоянно моют шваброй. Кроган двигался за мной как можно тише, а я сказал почти с удовольствием:

— Давненько не ходил, даже не хаживал, по всяким разным ужасным подземельям.

Он спросил удивленно:

— Соскучились?

— Еще бы, — ответил я. — Сокровища на островах давно все собраны!.. И вообще на поверхности. Уцелели только в глубоких пещерах. И чем глыбже, тем сокровищнее.

Он сказал торопливо:

— Тогда вглыбь?… Вот там вроде бы щель шире, чем у…

— Несолидно, — объяснил я. — Слишком близко от входа. Сокровища так не прячут. Ты вообще-то, Кроган, молодец… Из четверых остался один. Самый отчаянный? Или самый безрассудный? Или тебе жить надоело?

Шарик света освещал половинку его лица, делая его резким, четким, словно нарисованное углем. Он смотрел настороженно вперед, обнаженный меч в руке покачивается, под гладкой кожей переливаются добротные мышцы.

— Да как вам сказать, — ответил он медленно, я чувствовал, что говорит такое впервые и потому с некоторым трудом подбирает слова. — Я… вожак. Это уже моя третья ватага. Из двух первых одни погибли, кого-то схватили и повесили, кто-то ушел сам…

— Значит, — сказал я с интересом, — ты не так уж и безрассуден, если сумел возглавить уже третью шайку? И все еще цел?

Он запнулся о большую обглоданную кость, быстро посмотрел по сторонам.

— Наверное, — согласился он. — Быть вожаком… это совсем не то, что быть страшным трусом или безумно храбрым. Вожак — это человек, который лучше всех оценивает ситуацию.

Я сказал с усмешкой:

— Похоже, в последний раз ты промахнулся.

Он нахмурился, самолюбие уязвлено, но ответил достаточно спокойно:

— Я рассчитал все верно, мы бы ограбили тот караван. Но совершенно случайно там по своим делам мчался на свежих конях королевский отряд… Мы только-только захватили четырех коней, чтобы их потом бросить, пусть попробуют нас найти, и тут нас окружили. Такое редко, но случается.

Я кивнул и сказал уже серьезно:

— Ты прав, вожак должен думать иначе, чем простой воин.

— Я и думаю…

— Полагаю, ты не ошибся, выбрав эту опасную дорогу. Со мной трудновато, зато обычно добыча…

ГЛАВА 15

Из черного сплошного камня, монолитного от пола и до свода, выдвинулась гигантская ладонь. Я отскочил, не договорив, выставил перед собой меч. Ладонь перегородила дорогу от стены и до стены, там и осталась, живая и розовая, с линиями жизни, бугорками мудрости и двумя заметными мозолями. Пять пальцев, большой самый коренастый, средний длинный, мизинец короткий… правда. Большой вроде бы не противопоставлен остальным, так что это рука дочеловека.

— В гробу видел эти изыски, — буркнул я расстроенно. — Ишь, эстеты… Простой решетки им мало. Или ворот с большим замком.

Кроган спросил быстро:

— Что делать будем?

— Придумаем, — ответил я бодро, но в груди заныло, насчет придумывания у меня что-то туго. — Думаешь, мне это самому нравится?

Он молча ждал, глядя на меня с надеждой. Я нащупал в кармане камешек, из серого и невзрачного за эти дни в Гандерсгейме снова превратился в абсолютно прозрачный кристалл, который видишь только благодаря множеству граней, где преломляется свет.

— Что будем делать?

— Перепробуем все, — сказал я. — Что-то да сработает…

Он тупо смотрел, как я стиснул в ладони кристалл, пошептал над ним, затем с силой бросил на землю. Еще в падении фамильная ценность сэра Клавдия налилась зловеще-багровым огнем, при ударе о пол взлетел сноп искр, и почти сразу выплеснулась струя красного тумана.