Чтение 58–й страницы книги ~Ожог от зеркала~

– Какие же тогда мировые?

– Ну, более массовые. Буддизм, например. Магометанство. Индуизм. И наши, панславянские боги.

– А шаманизм?

– Это, конечно, вещь распространенная, но он везде отличается.

– А иудеи?

– Пожалуй. Хотя с тех пор, как их поприжали, иудаизм почти сошёл на нет.

– Ну ладно. Как это ни называй, а в Христа верит не один миллион народу. И к нам такие ребята забредают, с крестом на пузе. Но при чём здесь этот святой?

– Ты поаккуратней с выражениями, Тарик. Я про эту религию читал, и мне понравилось. Не хуже нашей.

– А что там особенного? Они все похожи.

– Не скажи. Сербы вон почти поголовно христиане. И вообще. У христиан любовь на первом месте.

– Да знаю я, – сказал Тарас. – На зло отвечать добром, дабы не умножать количество зла в мире. Красиво, конечно. Но непонятно. У нас проще.

– У нас проще, – согласился Никита. – Зло нужно останавливать, и все дела. Оставил безнаказанным – считаешься соучастник. Но у них как-то изящнее.

– Может быть, – не стал спорить Тарас. – Тут что одна крайность, что другая... Добрые люди, собирайтесь вместе и убивайте злых! Молотками, топорами и пилами. – Он усмехнулся. – Очень сложно отличить зло от добра. Это самое сложное.

– Для того у тебя и разум. Должен быть.

– Кстати, вот что мне действительно у христиан не нравится, так это то, что у них все рабы божьи. – Тарас поморщился. – Как-то это... Раб только послушен, ему думать не обязательно. Другое дело – сын. Все мы дети Создателя. Ну, лучше же звучит?

– Звучит-то лучше, – вздохнул Никита. – А вот как оно на самом деле?

– На самом деле мир вовсе не на любви держится. А на деньгах. – Тарас выщелкнул из калиты серебряный ноготь, ловко закрутил его в воздухе и убрал обратно в кишень.

– Неизвестно, – не согласился Никита. – Может, и на любви.

– Может, и на любви, – не стал спорить Тарас. – К деньгам.

– Опять ты ёрничать начал.

– Обидно просто, – вздохнул Тарас. – Вот возьми простого мужика. Они же всему верят. Они ждут, что когда-нибудь жить им станет лучше. Просто станет, само по себе. Что ворьё, которое нами управляет, вдруг усовестится и начнет раздавать деньги. Каждому по чуть-чуть, для облегчения.

– Это, конечно, вряд ли, – согласился Никита. – Вот только к религии отношения не имеет. Деньги вообще только средство обмена. Христос говорил, нельзя служить одновременно богу и мамоне.

– Это богатству, что ли? – уточнил Тарас.

– Именно, – сказал Никита. – И ещё: отдайте богу богово, а кесарю – кесарево.

– Это помню, – сказал Тарас. – Это он про монетку сказал. Это красиво. Там ещё профиль кесаря был начеканен.

– И про налоги.

– И про налоги, – эхом отозвался Тарас. – Что такое отдать кесарю кесарево – мне понятно. А вот что такое отдать богу богово? У христиан?

– Ну... – замялся Никита. Видно было, что подобный вопрос не приходил ему в голову. – То, что принадлежит богу.

– Так Создателю всё принадлежит. Есть что-то, что ему нужно?

– Ему нужно, чтобы ты молился. И спас свою душу, – сказал Никита.

– Вот, молился. Уже рабское, – вздохнул Тарас. – Но я понял, бог хочет твою душу.

– Ну да. Только ты так это сказал... Он спасти её хочет, а не себе забрать. Или вообще-то... Ну, себе забрать – только это значит спасти.

– В общем, это только способ называть вещи. Сатана ведь тоже душу хочет. Тут сложно всё.

– А ты что, хочешь на равных с Творцом разговаривать?

– Сын с отцом не говорит на равных. Но он и не раб.

– Это называется гордыня, Тарик. Возомнил ты о себе сверх всякой меры.

– Кстати, в тех же текстах христиан сказано, что сатана или антихрист придёт в мир под личиной Спасителя или что-то в этом роде. В общем, прикинется Создателем. И как разобраться, кто из них кто? Может, вся эта путаница давно состоялась, и ты вообще не тому собираешься молиться? От, блин.

Тарас почувствовал укол в ногу.

Скорпион подвернулся очень не вовремя. Хотя, собственно, когда скорпион подворачивается вовремя? Жало вошло в ногу Тараса чуть выше подошвы, где сандалии были открыты.

– Доболтался. Меньше надо языком трепать.

Тарас растёр пяткой на камне гадскую тварь и задумался, насколько случайны в этом мире случайности. Никита уже мостырил нейтрализующее заклятие.

Самстаканчик молока выдал положенную порцию, Никита смешал его с солью, пошептал немного, сплеснул на восток, втёр несколько капель в ранку и отдал остаток Тарасу. Тот выпил. Не удержавшись, поморщился. Соленое молоко, конечно, может принести другие последствия, но яд действовать не будет.

Впрочем, скорпион был небольшим, так что яду там было немного.

Во исполнение шляха требовалось предпринять совсем простые действия. Сделать несколько замеров силы и посадить цветы.

Радужный Колледж интересовали храм Святой Софии и гора Бейкос. Эти места ныне почитались мусульманами, а христиане уже не вплетали их в свою историю. Однако могиласвятого Юши, что сохранилась на горе Бейкос, могла иметь прямое отношение к жизни человека по имени Иисус. Так же как и храм Святой Софии, в котором причудливо сочеталась христианская и мусульманская символика, возможно, имел отношение к Ветхому Завету. Библейские события, что дали толчок к рождению сразу трёх мировых религий, никак не удавалось привязать к конкретному месту. Понятно было, что всё это реально происходило, но где? В Малой Азии? В Центральной Азии? В Египте? Теологи и учёные выдвигали одну версию за другой, и если центральным городом мусульман, очевидно, была Мекка, то где находился великий Иерусалим, толком не знал никто.

По одной из версий, на эту роль мог претендовать нынешний Стамбул. Раньше он назывался Константинополь, и именно сюда ходили крестоносцы освобождать от неверных Гроб Господень. И если только...

Впрочем, не школярам было разбираться во всех этих тонкостях. От них требовалось сделать силовые замеры и получить магический срез. В полуденный и полуночный передел, на закате и на восходе. В сутки получалось четыре раза. В полнолуние и в ночь рождения молодой луны. Это восемь. Да по двум местам – шестнадцать. На случай осложнений колбочек под силовой срез у Тараса было двадцать. Четыре составляли запас.

До зарождения молодой луны оставалось трое суток.

Кроме того, декан велел посадить на горе и у храма цветы. Часть семян он оставил у себя, и для чего ему понадобился здесь клевер, Тарасу не было понятно. Но, зная магические основы, можно было предположить, что это сбор некоей рассеянной информации.

С цветами школяры справились быстро, поскольку время было подходящим. Напевая, как должно, суры восхода, вскопали землю, полили и распределили семена.

Любопытствующие турки препятствий не чинили. Только один из местных всё время пытался им что-то продать.

Объекты, находящиеся в прямом контакте, продолжают взаимодействовать. Умело подбирая обрывки невидимых ниточек, хороший маг может воздействовать на очень многие вещи. На этих связях основана знаменитая магия вуду, для которой требуется слюна, волосы или срезы ногтей объекта. Семена – «близнецы», видимо, давали возможность ректорату Радужного Колледжа «прослушать» храм и гору Бейкос.

Поскольку именно эта гора могла быть той самой Голгофой.

Глава 12

Вторая часть поручения была личной.

Декан просил найти своего друга, некоего Фарсала. Тарас, Никита и Ярослав пошли по узким улочкам, пытаясь отыскать в этом хитросплетении нужный адрес. Примерные ориентиры у них были.

– Странный какой-то шлях, – не сдержался Ярослав. – Ничего серьёзного.

– Это тебе кажется, – возразил Никита. – Потому как мы уже в Стамбуле, и попали сюда достаточно легко.

– Ну а что тут было сложного? – поинтересовался Ярик.

– Для нас – ничего. Мы все сложности удачно обошли. Но ходить через линию фронта – не самое безопасное занятие. Да ещё когда ты не принадлежишь ни к той, ни к другойстороне. И мне думается, исполнить эти замеры мог далеко не каждый в Колледже.

– Что ты имеешь в виду?

– Да всё то же, – ответил Никита, кивнув на Тараса. – Декан не зря проверял его ауру. А возможно, имеет значение и браслет. Или даже зомбирование.

– Хватит вам, – буркнул Тарас, не любивший вспоминать этот факт своей биографии.

– То есть не всё так просто, как кажется, – пробормотал младший школяр.

– Когда получается, всё кажется простым, – философски сказал Никита. – А когда не получается, ты вдруг становишься трупом.

– А как ты думаешь, валчи действительно нас потеряли? – спросил Ярослав, обращаясь теперь к Тарасу.

– Думаю, да. Иначе мы бы с тобой уже не разговаривали.

– А могли они отследить поручение Колледжа? Всё ж таки привязка по месту.

– Вряд ли... Нам работы осталось на две недели. Пока всё нормально, а потом, наверное, уйдём. – Тарас улыбнулся. – Если визит к Фарсалу не изменит наших планов.

– А кто это? Вы толком ничего не рассказали.

– Мы бы рассказали, Ярик. Но когда мы с Никитой на эту тему говорили, у тебя был жар.

– Сейчас у меня всё в порядке. – Ярослав непроизвольно прикоснулся к плечу, проверяя рану.

Тарас пожал плечами.

– Фарсал – это цветный нашего декана. Раньше он жил в Измире. Потом переехал в Стамбул.

Ярик присвистнул.

– А я думал, у него нет цветного...

– Мы все так думали. Они расстались двадцать два года назад. Или даже больше.

– Что значит больше?

– Ну, я число запомнил, две двойки, двадцать два года. Так декан сказал. Но с тех пор уж столько времени прошло. – Тарас кинул в рот ароматическую смолку.

– А, понятно. Пусть двадцать три. Давно расстались. А из-за чего?

– Вот этого не знаю. Думаю, что-то не слишком приятное, поскольку они не общаются.

Ярослав на какое-то время смешался. Потом спросил:

– Разве такое может быть? Кит?

– Такие вот цветные, сладкая булочка... – вымолвил Никита. – Это что ж такое надо сотворить...

– И чего, декан велел передать ему букетик?

– Дурень ты, Ярослав. И клоун. Тут серьёзное дело. Фарсал может взять нас в ученики.

– В ученики? И меня?

– И меня, и тебя, и Тараса, и Варьку.

– И чего, они не общаются, а за учеников договорились?

– Да нет, они не договаривались. Там свои счёты, какая-то услуга или долг... Я не вникал. Да он и не рассказывал. Вернее, не договорил, знаешь ведь, как оно излагается.

Ярослав знал. Настоящий маг не будет лгать, но и лишней информации не раскроет ни грана.

– А если я не захочу к нему в ученики?

– Будешь ослом, – сказал Тарас, сплёвывая набежавшую слюну. – Фарсал посильнее нашего декана будет. Личный ученик – шутка, что ли?

– А если он не захочет? Насколько оно вообще реально?

– Вот этого никто не знает. Столько лет прошло. Это как с добрым валчем разговаривать. Там силища, наверное, будь здоров. – Тарас вдруг остановился, присел и растёрсебе щиколотку специальной мазью. След от укуса был уже незаметен, но обрабатывать такие вещи школяр не забывал. Ступня его ещё беспокоила.

– Понятно, – сказал Ярик. – А что с остальными будем делать? Не идти же туда всей толпой.

– Пусть ждут в караван-сарае. Или валят, куда хотят. Если что, через глину свяжемся.

– Понятно. А Лучник? И весталки? Они точно останутся.

– Пока пусть ждут. А позже разберёмся.* * *

Особняк Фарсала нашли довольно скоро. Все приметы совпадали.

Как именно декан узнал множество мелких деталей – его цветный поселился здесь всего несколько лет назад, – осталось для школяров загадкой. Скорее всего уже присылал в Стамбул человека.

Зайти и постучать в дверь казалось совсем не сложно.

Вот только школяры опасались валчей. А Ольга, напротив, считала, что их может ждать засада тверского магистрата или даже рыцари. В общем, если декан раскрыл маршрут кому-то из врагов, то тут всё могло и закончиться. А поскольку в «полномочия» беглецов не входило захватывать Девичью башню, декан имел основания рассердиться.

Решили понаблюдать за дверью. Тарас отрядил на слежку лучших бойцов Флейты, но за двое суток не обнаружилось ничего подозрительного.

По утрам выходил и возвращался старик, по описанию похожий на Фарсала, да сновали туда-сюда две женщины с корзинками всякой снеди. И всё. Складывалось впечатление, что в огромном доме больше никого нет.

Это и насторожило. Тарас продлил слежку, пытаясь разобраться, почему в двухэтажном особняке так мало людей. «Вычислили» ещё мужичка, не местного, но и не из славян, издали он напоминал китайца. Похоже, это также был слуга или работник. Магию применять опасались. Если там действительно жил Фарсал, сканирование не могло ему понравиться. Наконец Ольга решила пойти по-простому. Нашла на улице русских соседей, представилась паломницей-жрицей, что было недалеко от истины, и разузнала массу бытовых мелочей.

Старика на улице уважали и побаивались.

Кроме кучи небылиц, что всегда рассказывают про магов, Ольга выяснила главное – Фарсал действительно живёт в Стамбуле, никуда не отъезжал, и никто его не тревожил. Каждое утро старик купается в Мраморном море. Как-то задеть его боятся даже янычары, а местные вельможи проявляют чуть ли не раболепие. Поговаривали о личной услуге султану, которую успел оказать приезжий старик.

Не желая акцентировать внимание на расспросах о маге, Ольга ещё долго обменивалась сплетнями. Узнала много интересного, выпила с хозяевами чаю, рассказала новостис Руси. Ей даже предложили ночлег, но она, разумеется, ушла к «своим паломникам».

Школяры закончили половину силовых замеров, что прошли без всяких приключений. Оставалось ждать полной луны.

На встречу решили идти все шестеро. Четверо школяров и обе весталки. Лучник скрепя сердце остался на постоялом дворе.

Двери им открыла женщина славянского типа и неулыбчиво спросила:

– Вы к кому?

– Мы из Твери, с поручением, – ответил за всех Тарас. – Нам нужен Фарсал.

– Стойте здесь, – не слишком деликатно приказала служанка и ушла в глубину дома. Через несколько минут она вернулась с лаконичным: – Пойдёмте.

Дом был необычным, и начиналось это с запаха. Кроме того, Тарасу показалось, что ещё на входе беззвучно лопнул «пузырь» охранного поля. Он переглянулся с Ольгой, и та кивнула, видимо, почувствовав то же самое. Незаметно проникнуть внутрь было невозможно.

Подобные вещи мог поддерживать только очень сильный маг. Даже в доме декана такой защиты не было.

Их привели в светлую комнату с необычными обоями – приглядевшись, Тарас понял, что это крапчатые рисунки на белых стенах, похожие на мозаику. Школяры разбрелись, разглядывая эти пятна. Казалось, они складываются в подобие больших картин. Никита и Ольга стояли у одной стены, Тарас чуть сбоку, а Ярик и Уля смотрели на спокойные тона цвета морской волны у стены противоположной. Впрочем, было ли то море? При ближайшем рассмотрении покрытие казалась хаотичным набором красок с редким вкраплением цветных камней. В них не было никакого смысла.

Однако «пятна» завораживали, хотелось изучить каждую мелочь. Когда Тарасу показалось, что контуры рисунка действительно начинают проступать, вошёл Фарсал.

Внешне маг был ещё хоть куда. Чёрная с проседью борода, широкие плечи, походка человека, привыкшего властвовать. Золочёный пояс с брелоками. Чётки. На правом глазу темнело родимое пятно, производившее очень отталкивающее впечатление. Да и голос был как у брюзгливого, капризного старика.

– Дошли всё-таки.

Школяры переглянулись и промолчали. Никита сделал неопределённый жест. Мол, дошли, чего уж там. Теперь как бы туточки.

– А вы кто такие? Весталки? – Уля потупила глаза. Ольга кивнула. Фарсал посмотрел внимательно на неё и на Тараса и заключил: – Сестра. – И снова ему никто не ответил, да и не требовалось. Ещё в Твери декан посоветовал Тарасу говорить с магом как можно меньше, и школяр накрутил своих друзей.

– Бандитов в городе оставили?

– Да. – Тарас постарался вложить в короткий ответ максимум почтительности.

Фарсал кивнул.

– Своих у нас мало, тверских привели.

На эту реплику ответа вроде бы не требовалось. Маг осматривал гостей пронизывающим взглядом. Глаза у него были очень цепкими и буравили собеседника так, что хотелось спрятаться. Тарас вспомнил, что нечто подобное ощущал и при разговоре с деканом. «Всё ж таки цветные», – подумал школяр, выдержав пристальный взгляд хозяина. Дольше всех Фарсал смотрел на Ольгу.

– Слушаю вас, – наконец сказал он.

Вперед шагнул Тарас. Прежде чем начать разговор, он поклонился ровно так, как младшие приветствовали старших в Колледже, – переплетённые пальцы на уровне груди и полупоклон-полукивок вперёд и вниз, единым движением. Фарсал ответил на приветствие, подняв вверх правую ладонь, что также соответствовало ритуалу.

– Мы просили бы взять нас в ученики, – без обиняков сообщил Тарас. – О том же просит наш декан, а ваш цветный.

– Я не беру учеников, – сказал Фарсал.

– Декан велел передать вам вот это. – Тарас полез за пазуху и извлек оттуда крошечный фиал, по виду обычную парфюмерную безделушку. – И ещё передать, что он был неправ.

Фарсал надолго замолчал, прокручивая фиал в согнутых пальцах. Не рассматривал – там и смотреть-то было не на что, – видимо, что-то вспоминал.

– А сам он не мог об этом сказать? – наконец буркнул он.

– А на это декан просил передать, что его самого вы бы просто не впустили.

Фарсал откупорил фиал и осторожно поднёс его к ноздрям. Тарас увидел, как шевельнулись торчавшие из носа рыжие волоски. Ощущение магической силы, исходившей от старика, и без того очень значительное, ещё усилилось. Пожалуй, даже валчи были слабее, подумал Тарас.

– И всё-таки мне это неинтересно, – сказал Фарсал. – Единственный из вас, кто смог бы хоть что-нибудь понять, это она. – Он показал на Ольгу сразу двумя пальцами. – Но одна она остаться не захочет.

– Я останусь, – вдруг сказала Ольга, скрестила руки на груди и опустила голову. Это был жест приветствия Учителя. Фарсал покачал головой.

– Хитра. Кое-чему вас в башне научили.

– Учитель, я прошу за брата и его цветного. – Ольга говорила так, как будто была уже давно знакома с магом.

Тот только головой покачал.

– И умна. Я в тебе не ошибся. Подтверждаю своё решение. Тебя возьму.

– Учитель, я прошу за брата и его цветного, – ровно с теми же интонациями повторила Ольга.

И снова возникла длинная пауза, во время которой изучающий взгляд Фарсала переходил с Тараса на Никиту и обратно. На Варвару, Ярослава и Улю он даже не смотрел.

– Сколько звеньев они собрали? – вдруг спросил Фарсал.

– Что? – не понял Тарас.

– Я же говорил тебе, что он идиот, – лающим голосом сказал маг, обращаясь исключительно к весталке. – Звеньев, колец, камней, браслетов, как вы называете свои амулеты?

– У меня их три, – честно ответил Тарас. – И один у Мухи. Это парнишка в банде.

Фарсал покачал головой.