Чтение 47–й страницы книги ~Сады Луны~

— Помогите мне перенести Колля, — попросил капитана другой караульный.

Паран спешился. Вдвоем они осторожно стащили раненого с лошади. Колль был без сознания и только чудом до сих пор держался в седле. Доедет ли он до «Феникса»? Паран примерил положение Колля на себя и подумал, что сам он сейчас валялся бы мертвым.

— Ты должен выжить, Колль, — бормотал капитан, когда они с караульным переносили раненого в телегу.

Серрата перевернулась на спину и застонала. Пространство под закрытыми веками было красным. Неужели уже солнце? К ней по кускам возвращалась память. Серрата вспомнила, как готовилась расправиться с той женщиной, что притаилась в проходе и следила за домом. Дальнейшее развитие событий представлялось ей весьма простым: владелец монеты и его провожатая выходят из дома и… попадают в расставленную ею ловушку.

Тистеандийка открыла глаза. Над головой сияло утреннее солнце. Оба ее кинжала лежали рядом. Не валялись, а именно лежали. Затылок сводило тупой болью. Серрата ощупала рану, вздрогнула и села.

Окружающий мир качнулся, завертелся и далеко не сразу вернулся в неподвижное состояние. Серрату душил запоздалый гнев. Ночью кто-то напал на нее исподтишка. Чтобы подкрасться к тистеандийскому магу-ассасину, нужно обладать незаурядными способностями. Это-то и беспокоило Серрату. Серьезных противников в Даруджистане у нее небыло, если не считать тех двоих «когтей», с которыми она столкнулась во время ночной атаки. Но «коготь», напади он вчера, не оставил бы ее в живых.

Похоже, ее не собирались убивать, а только помешали осуществить намеченное. Серрата испытывала странное чувство, похожее на стыд. Нет, ей не просто помешали. Над нею еще и посмеялись. Тонко, издевательски. Неужели опонны? Возможно, хотя боги редко вмешиваются сами, предпочитая выполнять замыслы руками своих безмозглых смертных пешек.

Во всем этом таинственном происшествии Серрате было предельно ясно одно: владельца монеты она упустила. Хорошо, если за день она сумеет напасть на его след. Серрата встала и открыла портал Куральд Галена. Что ж, спасибо за урок. Теперь она позаботится, чтобы он не повторился.

Вокруг Серраты задрожал воздух. Тистеандийка вошла в портал и исчезла.

На чердаке таверны «Феникс» было душно и пыльно. Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь мутные окошки узкой длинной комнаты с косым потолком, выхватывали хороводы пылинок.

Крокус и Апсалара спали по разным углам. Миза восседала на деревянном ящике и длинной острой щепкой чистила себе ногти. Ночное путешествие в это тайное пристанище оказалось удивительно легким. Даже чересчур легким. Ирильта потом рассказывала, что никто и не думал увязываться за ними. Да и крыши были на удивление пусты. Похоже, кто-то позаботился и заранее убрал с их пути все помехи. Опять проделки хитроумного Угря? Миза негромко хмыкнула. Может, и так. А скорее всего, она слишком уж серьезноотносилась к непонятному зуду в спине, который то появлялся, то исчезал. Однако даже сейчас она чувствовала на себе чьи-то внимательные глаза, чего, естественно, никак не могло быть. Ну кто догадается искать мальчишку здесь, на пыльном чердаке «Феникса»? Уже который раз она повторяла себе эту успокоительную мысль.

В дверцу люка негромко постучали. Потом она качнулась. Из проема высунулась голова Ирильты.

— Миза, ты здесь?

— Нет, на крылышках улетела, — проворчала Миза, бросая щепку на засаленный пол. — Скажи Беззубому, что когда-нибудь его чердак запылает ярким пламенем. Искры достаточно.

Ирильта выбралась из люка, закрыла крышку и обтерла руки о подол.

— Чего внизу творится! Сижу я, вдруг подкатывает телега. Оттуда вылезает караульный и с ним какой-то чужак. Оба волокут нашего Колля. Этот старый дурак с кем-то сцепился. Ну, его и чиркнули мечом так, что, того и гляди, копыта откинет. Колля они понесли к Крюппу, в его каморку. Сулита пошла за большим ножом, чтоб доспехи с него стащить. Но чувствую, дела Колля плохи. Совсем плохи.

Миза прищурилась, разглядывая танец пылинок в солнечном луче, потом покосилась на спящего Крокуса.

— А какой этот чужак с виду?

— Думаю, ты бы не отказалась с ним поваляться, — хохотнула Ирильта. — Говорит, нашел Колля где-то на Трясучке. Валялся там в крови. Когда Колль очнулся, попросил чужака везти его сюда. Этот парень сейчас в зале. Уплетает за троих.

— Ты пробовала узнать, откуда он?

— Поди разберись. По-нашему говорит, как мы с тобой. Сказал только, что явился сюда из Крепыша, а до этого был в Генабарисе. Я так думаю, наемник он.

— От Угря что слышно?

— Велел пока держать парня здесь.

— А девчонку?

— Тоже.

Миза громко вздохнула.

— Попробуй удержи Крокуса в этой клетке.

Ирильта тоже покосилась на спящего юнца — не притворяется ли.

— Или пожалуйте в лапы к караульным. Двое уже торчат у Мамота. Поздно, голубчики, спохватились.

Ирильта высунулась в окошко, предварительно обтерев раму собственным рукавом.

— Смешно сказать, но иногда я кого-то чую. И совсем рядом. Потом уходит.

— Это мне знакомо.

Миза шумно поднялась с ящика.

— Думаю, сейчас даже Угря пот прошибает. Что-то уж сильно начало нас всех припекать, подруга. Зыбкое времечко надвигается.

— Куда уж зыбче, — согласилась Ирильта.

Паран в третий раз наполнил кружку. Слова Рейка об отвернувшейся удаче не давали ему покоя. Очутившись на Генабакийском континенте, он приобрел троих друзей. Каждый раз это было для него полной неожиданностью. Но судьба будто смеялась над ним и почти сразу отбирала друзей. Дырявый Парус мертва, а ее душа вселилась в маленькую ривийку. Тук тоже мертв, и где его душа — одному только Клобуку известно. Неужели теперь и Колль отправится к Властителю Смерти?

Часть эля выплеснулась из кружки и теперь крошечным ручейком текла по столу, скрываясь в щели между досками. Пальцем он загородил путь ручейку, но тот сразу же нашел другую щель. Доски стола были намертво прибиты к массивному основанию, стоявшему на таких же крепких, грубо сработанных ножках.

Капитан вспомнил совет Рейка и отстегнул пояс с мечом. Положив ножны на стол, он вытащил меч с многозначительным именем Судьба. Лица сидящих за соседними столикамиповернулись в его сторону. Человек за стойкой нагнулся и на всякий случай достал увесистую дубину. Паран ничего этого не видел. Взяв меч, он стал проталкивать лезвие в щель между досками стола. Ему удалось вогнать меч ровно наполовину. После этого капитан откинулся на спинку стула и пододвинул к себе кружку.

Посетители успокоились и, недоуменно поглядывая на Парана, вернулись к прерванным разговорам.

Опустошая кружку, капитан хмуро поглядывал на меч. Если удача отвернется, Рейк советовал ему либо сломать меч, либо отдать своему злейшему врагу. Вряд ли опонны примут такой подарок. Значит, остается лишь сломать. Сломать Судьбу. Странно звучит. Да и меч тоже странный. За несколько лет Паран пустил его в ход всего один раз, сражаясь с гончей.

Откуда-то издалека донесся тихий голос одного из наставников, учивших его в детстве. Затем в памяти всплыло и морщинистое лицо этого человека. «Говорят, что боги, избрав для своих целей кого-то из смертных, перво-наперво отделяют его от окружающего мира. Боги толкают избранника на вероломные поступки, отдаляющие его от друзей и близких. Если же человек достаточно крепок духом, они начинают лишать его общества всех, кто ему дорог, делая это с жестокой методичностью. Когда же человек очерствеет сердцем, озлобится на мир, боги улыбаются и удовлетворенно кивают: он достиг желаемого для них состояния. Люди начинают все больше сторониться избранника богов, да и он сам избегает их общества. Боги называют это "закалкой орудия". Да, мой мальчик, избранник становится их орудием. И наконец боги оказывают своему избраннику весьма странную помощь — они рассеивают его одиночество, которое сами же помогали создавать. И все это происходит незаметно для избранника».

Может, его «закалка» уже началась? Изменится ли судьба Колля от встречи с ним? Их дружба едва успела дать первые ростки. Неужели этого достаточно, чтобы душа Колля тоже стала игрушкой опоннов?

— Послушайте, опонны, — прошептал Паран. — Вам придется за многое ответить. И вы обязательно ответите.

На ступеньках, ведущих в «Феникс», Калам задержался. Опять это ощущение! Кто же за ним следит? Годы, проведенные в «Когте», обострили его чутье. По дороге сюда Калам четырежды ловил на себе чьи-то взгляды. Он привык доверять своим ощущениям, иначе его давно бы не было в живых. Сейчас за ним просто наблюдали. С любопытством, но без враждебности. Словно кто-то хорошо знал, кто он и чем занимается, но сам предпочитал держаться в тени.

Калам тряхнул головой и открыл дверь таверны. Едва вдохнув в себя тяжелый, спертый воздух заведения, ассасин почувствовал: что-то здесь не так. Пока глаза привыкалик сумраку, уши ловили чье-то шумное дыхание, скрип стульев, стук глиняных кружек, опускаемых на столы. В зале было достаточно народу. Тогда почему не слышно голосов?

Постепенно глаза Калама различили стойку, столы и сидящих за ними. Повернувшись к нему спинами, посетители следили за каким-то человеком, что стоял в дальнем конце зала. Лампа, висевшая над его головой, бросала неяркий свет на лезвие меча, воткнутого в стол. Правая рука этого странного человека покоилась на эфесе меча. Он смотрел прямо перед собой, никого не замечая.

Калам двинулся к стойке. У ее ближнего края он остановился. Темный лоб прорезали морщины. Калам смотрел на человека с мечом, бормоча три слова:

— Не может быть.

Трактирщик испуганно поглядывал на него. Он не понимал малазанского языка и не знал, как себя поведет еще один странный посетитель. Калам забыл, что выдает себя с потрохами. Он снова оглядел зал. Все местные. Надо рискнуть.

У Калама почему-то одеревенело тело. Видя, что человек готов вытащить меч, он почти бросился к столу. Схватив первый попавшийся стул, Калам шумно поставил его с другой стороны стола и сел. Ошеломленные взгляды посетителей переместились на него.

— Ты и впрямь удачлив, капитан, — пробасил на малазанском Калам. — Садись-ка лучше.

Приказ подействовал. Паран опустил руку и сел.

— Зачем тебе понадобилось это лицедейство? — шепотом спросил Калам, наклоняясь к капитану.

— Кто ты? — насторожился Паран.

Зал постепенно наполнялся шумными и возбужденными голосами.

— Ай-ай-ай, неужели не признал? — укоризненно покачал головой Калам. — Капрал Калам, Девятый взвод «сжигателей мостов». Когда я видел тебя в последний раз, ты выкарабкивался после двух смертельных ран.

Неожиданно Паран протянул через стол обе руки и схватил Калама за воротник рубашки. Ассасин опешил. Вопрос капитана окончательно добил его.

— Скажи, капрал, ваш взводный лекарь еще жив?

— Что? Жив, куда же он денется! А зачем…

— Теперь молчи и слушай! — рявкнул на него Паран. — Веди его сюда! Немедленно! Вопросы потом. Это приказ, а я, как помнишь, был назначен вашим командиром.

Он отпустил воротник.

— Шагом марш!

Калам едва удержался, чтобы не ответить воинским приветствием.

— Слушаюсь, господин капитан, — прошептал он.

Паран проводил Калама взглядом, пока тот не скрылся за дверью. Затем вскочил сам.

— Эй, трактирщик! — крикнул он. — Видел того темнокожего? Скоро он вернется. С ним будет другой. Проводишь их туда, где лежит Колль. Понял?

Беззубый кивнул.

Паран направился к лестнице и тут вспомнил про свой меч.

— И пусть никто не трогает меч. Руки оборву, — добавил он.

Похоже, никто и не собирался прикасаться к его мечу. Довольный произведенным впечатлением, Паран поднялся на второй этаж. Он прошел в самый конец коридора и толкнул дверь справа, даже не постучавшись.

За единственным столом сидели Сулита и местный лекарь. Колль неподвижно лежал на кровати. Увидев вошедшего Парана, лекарь встал.

— Дела вашего друга плохи, — тихим бесцветным голосом сообщил лекарь. — Заражение захватило всю ногу. И не только.

— Он еще жив? — спросил Паран.

— Да. Но долго не протянет. Будь рана ниже бедра, я бы мог его спасти. Правда, ногу все равно пришлось бы отрезать. А сейчас боюсь, что яд распространился по всему телу. Сочувствую вам, господин.

— Уходите, — бросил ему Паран.

Лекарь молча поклонился и встал.

— Сколько я вам должен за услуги? — спохватился капитан.

Лекарь осуждающе поглядел на служанку и покачал головой.

— Не надо денег, господин. Я ведь ничем не помог вашему другу.

После этого он ушел, плотно закрыв дверь.

Сулита встала рядом с капитаном у постели Колля. Она молчала и только вытирала краешком передника глаза. Потом, не в силах выносить тягостное зрелище, Сулита ушла.

Паран уселся на колченогий стул, уперев локти в колени. Он не знал, сколько просидел, рассеянно глядя на грязный пол, устланный полусгнившими соломенными дорожками.

Неожиданно дверь распахнулась. На пороге стоял бородатый человек с колючими темно-серыми глазами.

— Колотун? — коротко спросил Паран.

Бородатый покачал головой и прошел в комнату. Следом за ним вошли Калам и еще один человек. Последний сразу подошел к лежащему Коллю.

— Сержант Бурдюк к вашим услугам, — представился бородатый. — Извини, капитан, за годы службы разучился обращаться на «вы». Прости мое любопытство, но каким ветром тебя занесло в Даруджистан?

Пропустив его вопрос мимо ушей, Паран подошел к лекарю. Колотун дотронулся рукой до заскорузлой повязки и довольно сердито взглянул на капитана.

— Чувствуешь, какая вонь? Кажется, отошел твой дружок.

Колотун наклонился ниже.

— Нет, жив еще… Никогда бы не поверил.

Лекарь вынул из сумки странного вида нож, больше похожий на ложку, и снял повязку. Затем он погрузил свой нож в рану Колля.

— Шеденаль милосердная, кто ж ему напихал в повязку этой дряни?

Отложив нож, Колотун дотронулся до раны пальцами. Колль дернулся и застонал.

— Ага, не нравится? — усмехнулся Колотун. — На том свете еще противнее, так что можешь туда не торопиться.

Он еще глубже запустил пальцы в рану.

— Тот, кто егоранил, наполовину разрубил кость. А эта паршивая трава доделала все остальное. Гнойное воспаление костного мозга. Какой коновал лечил его таким варварским способом?

— Этого я не знаю, — только и мог ответить Паран.

Лекарь вытер руку о простыню.

— Теперь все отойдите подальше. Считай, капитан, что твоему дружку повезло. Еще немного, и шагал бы он прямиком через ворота Клобука.

Колотун опустил руку на грудь раненого и закрыл глаза.

— Радуйся, что я умею справляться с такими вещами.

— Капитан, ты так и не ответил на мой вопрос, — напомнил Парану Бурдюк.

Паран подошел к столу. Сержант встал рядом.

— Сначала спрошу я. Адъюнктесса Лорна еще не добралась сюда?

Недоумение на лице Бурдюка говорило само за себя.

— Тогда я поспел вовремя.

Калам тоже подошел и остановился за спиной сержанта.

— Твоему взводу, сержант, устроили западню. Вас послали на захват Даруджистана, рассчитывая, что вы все погибнете.

Бурдюк взмахнул рукой.

— Постой, капитан. Ты это разнюхал вместе с колдуньей?

Паран прикрыл глаза.

— Она… погибла. Дырявый Парус отправилась сюда, вам на выручку. Думаю, Тайскренн давно искал случая расправиться с нею. Да и Хохолку она мозолила глаза. Не знаю, кто из них ее убил. Подозреваю, что Тайскренн. Конечно, в войне с адъюнктессой от меня толку меньше, чем от колдуньи. Но я хоть сумел вас предупредить.

— Что-то не верится, чтобы прихвостень опоннов бескорыстно собрался нам помочь, — пробасил Калам.

Паран не обиделся.

— Я больше не являюсь… прихвостнем опоннов. А вот меч, который ты видел там, за столом, — он остался их орудием. Взводный маг сумеет подтвердить, что я говорю правду.

— Ты еще ничего не рассказал о замыслах адъюнктессы, — напомнил Парану сержант.

— Даруджистан — очень большой город, но адъюнктесса все равно вас найдет. У нее особое чутье. Говорю не понаслышке. Хуже всего, что она не одна. Ее сопровождает тлан-имас. Возможно, ее миссия заключается в том, чтобы привести его к вам, а он сделает все остальное.

Калам смачно выругался и заходил взад-вперед.

— Капрал, подай мне мой мешок, — велел ему Бурдюк.

Ассасин молча подошел к двери, возле которой стоял обычный солдатский заплечный мешок. Калам принес мешок и опустил на стол. Бурдюк развязал тесемки и достал какой-то предмет, завернутый в красный шелк. Сержант развернул ткань. Взору Парана предстали две пожелтевшие локтевые человеческие кости. Они были сложены вместе и связаны у концов позеленевшей медной проволокой.

— Это… что? — удивился капитан. — Такого я еще не видел.

— Немудрено, — спокойно отозвался Бурдюк. — А во времена императора такие вот косточки имелись у каждого высшего командира. Это, капитан, — трофеи из разграбленной могилы качен-шемалей.

Бурдюк взял кости.

— Немало наших побед обязано этим подаркам из прошлого, — добавил он, опуская странное сооружение на стол.

Из пространства между костями ударила вспышка белого света. Она превратилась в световую нить. Паран услышал знакомый голос.

— Бурдюк, что-то давно от тебя не было известий, — сердито выговаривал сержанту Дуджек Однорукий. — Я начинаю беспокоиться.

— Понимаю твое беспокойство, Железный кулак, — ответил сержант, поглядывая на Парана. — Но у нас и не было особых новостей. А сегодня появились. Только сперва хотелось бы узнать, как дела в Крепыше.

— Ага, хочешь приноровиться к нашему положению, прежде чем выплеснуть на меня дрянные вести. Что ж, в сметке тебе не откажешь, — похвалил Дуджек. — Тайскренн вертится волчком. Он едва ли не в открытую радовался, когда узнал о гибели Беллурдана и Дырявого Паруса. Как же, еще двоих спровадил за ворота Клобука. Но потом он что-то помрачнел. Я подозреваю, какие вопросы одолевают нашего мага. Прежде всего, что за роль играют во всем этом опонны? Действительно ли между Сыном Тьмы и Повелителем Теней произошла стычка? Могла ли деревянная кукла похитить, подвергнуть пыткам, а затем убить одного офицера в Натилоге, связанного с «когтями»? Если да, какие сведения удалось вытянуть деревянному чурбану из этого бедняги?

— А мы и не знали, что это дело рук Хохолка.

— Думаю, это был он. Во всяком случае, наружу выплыло немало замыслов императрицы. Ласэна считает, что, распустив мою армию, она загонит меня под свое крылышко, а потом пошлет командовать гарнизоном Семиградия. Топить в крови назревающий там мятеж. Но здесь императрица здорово просчиталась. Сдается мне, она и в глаза не видела донесений Тука-младшего… Остальные замыслы Ласэны сейчас движутся в вашу сторону вместе с адъюнктессой Лорной и Оносом Туланом. Так зовут этого тлан-имаса. Они, сержант, уже добрались до кургана, где погребен джагатский тиран.

Подошел Колотун. Поймав очумелый взгляд Калама, лекарь кивнул. Даже они не подозревали, насколько хорошо сержант осведомлен о происходящем за пределами Даруджистана. В глазах ассасина что-то мелькнуло. Паран это заметил. По крайней мере, теперь они не будут сомневаться в правдивости его слов.

— Что еще у вас нового? — спросил Бурдюк.

— Черные моранты готовы выступить в поход, но делается это только для отвода глаз. Просто они хотят заблаговременно убраться из Крепыша. У нас и новостей особых нет. Судьба мира решается у вас, в Даруджистане. Если Лорна и тлан-имас притащат джагатского тирана в город, боюсь, твой взвод окажется первым в списке погибших. Мы готовы выступить. Тайскренн ведет себя как последний идиот. Во все горло болтает о роспуске «сжигателей мостов». Неужели не понимает, что лишь подхлестывает события? Я жду удобного момента.

— А теперь, Железный кулак, главная сегодняшняя новость. В Даруджистане объявился капитан Паран. Живой и невредимый. Говорит, что опонны действуют не через него, а через его меч. Я ему верю, — добавил Бурдюк, глядя Парану в глаза.

— Капитан, ты меня слышишь? — спросил Дуджек.

— Да, Железный кулак.

— Тук тебе хоть в чем-то помог?

Паран вздрогнул.

— Сказать «помог» — это не сказать ничего, Железный кулак. Тук пожертвовал собой, спасая меня. Эта деревянная кукла… Хохолок… он устроил нам засаду и швырнул Тука в какую-то магическую дыру, или как это называется?

Некоторое время Дуджек молчал, а когда заговорил, голос его звучал хрипло.

— Мне было больно узнать о гибели Тука, капитан. Больнее, чем ты думаешь. Его отец… нет, довольно об этом… Давай дальше, сержант.

— Мы до сих пор так и не встретились ни с кем из местной гильдии ассасинов. Встреча сорвалась. Перекрестки в важных местах мы заминировали. Вечером я расскажу ребятам о дальнейших действиях. Последний вопрос: как нам быть с капитаном Параном?

— Я тебя понял. Надо спросить его самого. Капитан Паран!

— Слушаю, Железный кулак.

— Я хочу услышать твои соображения.

Паран посмотрел на Бурдюка.