Чтение 16–й страницы книги ~Война мага. Конец игры~

Вот так так, — Ракот утёр пот со лба. А мы-то мучились… и чего было не отправиться сюда пораньше? Кирддин, замок-ловушка, хитроумнейший план Хедина — а всего-то и требовалось, что прогуляться в Зидду! Не в рядовой мирок, каких миллиарды миллиардов — один из ключевых, чьё падение откроет Неназываемому дорогу ещё дальше в глубь Упорядоченного!

Как всё просто, — он усмехнулся. — А не верящий в простоту Хедин, конечно же, кинется искать свидетельства совершенно иного, хитроумные ловушки и капканы, потеряет бесценное время, и враги опять ускользнут. Нет, он, Ракот, этой ошибки не повторит.

Значит, Эвиал. И там — либоони сами,либо нечто, очень для них важное. Что там говорил об этом мире Хедин? «Западная Тьма»? Неведомая сущность, то ли порождение Неназываемого, то ли какое-то творение непредсказуемого Спасителя? Говорил — и опять же оставил без внимания. Разве так можно? Не-ет, он, Ракот, теперь от этого не отступится.

В Эвиал, дорогие мои белолатные рыцари, в Эвиал!

За спиной Ракота чуть слышно звякнули тщательно смазанные и подогнанные сочленения рыцарского доспеха. Командор Ордена спрыгнул вниз и решительно шагнул к брату Хедина, поднимая забрало.

И остальные рыцари — невиданное дело! — один за другим посыпались вниз, опускаясь на оба колена и одинаковым жестом закрывая лица руками.

— Что случилось? — рыкнул Новый Бог. На его памяти Орден Прекрасной Дамы ещё никогда себя так не вёл.

— Её след. Он там, — лаконично проговорил старый рыцарь, указывая на стену пирамиды.

— Ч-что? — опешил Ракот.

— Стопа Прекрасной Дамы коснулась этих камней, — терпеливо пояснил командор. — Мы почувствовали. Все до единого.

Да. Теперь уже и впрямьвсерыцари смотрели на него. Совсем позабыв о том, что они в чужом и враждебном мире, и те же быкоглавцы могут в конце концов и передумать.

— Она — была — здесь? — не мог опомниться Ракот. Всё, что угодно, только не давно сгинувшая Сигрлинн здесь, в пирамидах Дальних!

— Нет, — с прежним терпением пояснил командор. — Я выражался поэтически, как только и должно упоминать о Ней. Конечно, Её самой никогда здесь не было. Но след из этих пирамид… может вести к Прекрасной Даме.

— Послушайте. А с чего вы вообще решили, что вам почувствовалось…

— Каждый послушник Ордена, — перебил командор, не выказывая никакого пиетета перед Новым Богом, — посвящает себя трём вещам: овладению рыцарскими искусствами, истории деяний Прекрасной Дамы, и постижению Её эманации. Неофитам это покажется наивным, смешным и подозрительным, но Орден бережно хранит все чудом уцелевшие свидетельства Её дел, и послушник, если помыслы его действительно чисты, способен взором духовным проникнуть в…

— Я понял, — перебил Ракот. Сам он не чувствовал ровным счётом ничего. — В таком случае готов ли Орден заглянуть внутрь того мирка, куда ведёт отсюда тропка?

— Любой из рыцарей не задумываясь, отдаст за это жизнь.

— Жизнь тут отдавать совершенно незачем, — Ракот пожал плечами. — Я вижу нить, протянувшуюся сквозь Межреальность, вижу мир под названием Эвиал — но ничего, даже отдалённо напоминающего след Прекрасной Дамы!

— Оттого, что великий Ракот не имел достаточно времени поразмышлять о гении красоты и Прекрасной Даме, что есть квинтэссенция прекрасного, воплощение изначально заложенной в сущее идеи совершенства, — терпеливо стал разъяснять командор. — Орден веками совершенствовал практики сосредоточения, истинного взгляда и потому мы…

— Потому вы чувствуете, что Прекрасная Дама — где-то там? В Эвиале?

— Нет, о, нет, — погрустнел командор. — След Прекрасной Дамы — не отпечатки Её на тварной плоти мира. Это… это… нечто высшее, неосязаемое, что может постичь лишь усердный в созерцании адепт нашего Ордена…

— Понятно, — оборвал его Ракот. — Раз постичь может лишь усердный — мне тогда уж тем более не дано. Выводи своих отсюда, командор. Все пирамиды нам с лица Зидды не стереть, но эту я просто так не оставлю.

…Чёрный клинок рухнул, наискось разрубая кроваво-огненный кристалл. Сжимавшую эфес руку бывшего Владыки Тьмы пронзила боль, так что меч едва не вывалился из пальцев. Кристалл лопнул, словно гнилая тыква, пламя хлынуло во все стороны, послушно обтекая неподвижно застывшего Ракота. Огненные пасти жадно вцепились в стены подземелья, подгрызая основания стен, и не прошло и минуты, как огромная пирамида стала проваливаться, трещины рассекли её грани, и старый жертвенник на её вершине низринулся вниз, прямо в пламя.

Ракот слышал исполненный ненависти бесплотный вопль. Это пламя могло сжигать даже призраков.

Не мешкая, бывший Владыка Тьмы выбрался из чёрной ямины. Его ждал Эвиал.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Над кручами Пика Судеб, над грозно нацеленной в небо белоснежной вершиной, острой, словно копейный наконечник, грохотал неистовый гром. Режущие проблески молний хлестали по ленивым ледникам, словно гигантские хлысты, сошедшиеся в единый тёмный щит тучи, казалось, опускаются все ниже, словно тщась задушить горы в мягких, но гибельных — благодаря магии — объятиях.

Слабые, приглушённые отзвуки достигли и самых глубоких подгорных пещер, где пылал яростным светом Кристалл Магии, охраняемый драконом Сфайратом.

Фесс, Этлау, Рысь-Аэсоннэ, Эйтери, сам Сфайрат, Север — все застыли, задрав головы, словно надеясь пронзить взглядом тысячи саженей древнего камня.

И у всех на языке вертелось одно-единственное слово, вернее, имя — Салладорец.

Великий Маг явился за второй половиной Аркинского Ключа. Присутствие Эвенгара ощущали все, даже не обладавший и граном магического таланта Север.

— Я был прав, о многомудрый Сфайрат. Если бы Салладорец хотел всего лишь высвободить Западную Тьму и завершить «трансформу», его бы здесь не было.

— А если он всё-таки, как ты и говорил, не может определить, на что способна та половина, что у него в руках?

— Почему это он «не может»? — возразила Эйтери. — Я, конечно, не всё поняла, но… Добрался, значит, Эвенгар Салладорский со своей половинкой Ключа до Западной Тьмы, попытался выпустить её на волю, а не получилось, потому что не смог подобраться к ней достаточно близко — эта-то половинка у нас!

— Думаешь, он способен, аки Спаситель Вознесённый, разом пребывать во множестве мест? — скептически заметил инквизитор.

— Причём тут Спаситель? Маги знают тайные тропы, — не уступала гнома. — Вот пусть многомудрый Сфайрат скажет!

— Знают, — кивнул дракон. — И Салладорец, конечно же, тоже. Возможно, друзья мои, возможно, но… — он кивнул на Кристалл, — заклятье такой силы я бы почувствовал.

— Да не было б там никакого заклятья, откуда? — упорствовала Эйтери. — Что, если оттолкнул его барьер, и всё? Никакого грома-молнии, просто отпихнул? Почувствовал быты это?

Сфайрат заколебался.

— Я помню рассказы — ещё на первом курсе, в Ордосе, — заговорил Фесс, старательно не замечая яростные раскаты грома снаружи. — О капитанах, что в одиночку уходили на запад, не желая умирать в собственной постели от старости и болезней…

— Было такое, — подтвердил и Этлау. — Инквизиция одно время пыталась бороться, но капитаны, особенно бывалые, это такой народ…

— Ты чувствовал это, многомудрый?

— Да, — совершенно спокойно и с достоинством кивнул дракон. — Многие достигали барьера. И, как я понимаю, гибли, сталкиваясь с ним. Поэтому я так уверен, что попытка Эвенгара пробиться к Сущности не осталась бы мной незамеченной.

— Э-эхм, господа хорошие, нельзя так. Цто я тут слышал — Салладорцу раз плюнуть оказаться где он пожелает, хоть бы даже и здесь?

— Сюда — вряд ли. Кристалл сбивает и путает всю магию подобного рода, иначе любопытные маги уже успели бы здесь побывать, — покачал головой Сфайрат. — Особенно те из них, что умели сами творитьтонкие пути.

— Эвенгар — он не из всяких, — насупился Север. — Он-то из луцсых будет!

— Тогда отвечу так: надеюсь, что нет, потому что иначе ему не потребовались бы всякие там громы-раскаты, — раздражённо отрезал Сфайрат.

Скала под ногами у них ощутимо вздрогнула, с потолка сорвалось несколько мелких камешков.

— Салладорец не теряет времени даром, — сжал кулаки Сфайрат. — И не экономит силы. Решил, похоже, раздробить весь Пик Судеб. Что ж, мощи ему, наверное, сейчас не занимать…

— И как же уважаемый дракон намерен отбиваться? — саркастически поинтересовался Этлау.

— А что может предложить человек, решивший, что он — тот самый Отступник?

— Недостойно многомудрого отвечать вопросом на вопрос!

— Недостойно, говоришь? Когда он забурится достаточно глубоко, мы выйдем ему навстречу. Мне надо оставаться вблизи от Кристалла, чтобы устроить Эвенгару поистине достойную его встречу. Фесс, ты сталкивался с Салладорцем лицом к лицу. Ты выжил, следовательно…

— Я выжил просто потому, что Эвенгар ни разу не пытался уничтожить меня по-настоящему, — признался некромант. — Всякий раз он ограничивался напыщенной мелодекламацией, объявлял меня «не стоящим его внимания, но играющим ему на руку», после чего исчезал.

— Досадно… В общем, мы его встретим всем, что только имеем.

— Не слишком детальный план, — скептически заметил Этлау.

— Я тебе не первый маршал империи, — отрезал Сфайрат. — Да и многочисленных полков у нас под рукою нет.

— Как это «нет»? — возмутился Север. — Гномы Пика Судеб пойдут в бой по твоему слову, Хранитель!

— Спасибо им за это, — дракон церемонно поклонился. — Но, если я правильно запомнил рассказ Фесса и Этлау, число — против Эвенгара оружие негодное. Он очистил катакомбы Аркина одним ударом, и даже не поморщился, словно и нет никакого отката или над ним он не властен. Нет, ваша рать нам сейчас без надобности. А вот все остальные…

— А все остальные ударят каждый своей лучшей магией, — гордо заявила Эйтери. — Салладорец отразит, наверное, любую — но не все вместе, потому что каждая ведь требует своего собственного щита; поставить же их все разом едва ли сможет даже он.

Сфайрат одобрительно кивнул.

— Несомненно, Сотворяющая.

— А я таки возьму мой лепесток, — упёрся неуступчивый Север. — Где волшебничество не осилит, глядишь, простая сталь справится! Или, — он выразительно плюнул на собственный кулак, размером с добрую пивную кружку, — вот даже и это!

Дракон усмехнулся, ничего не сказав.

— Именно этого Салладорец и ждёт, будьте уверены, — заговорил Фесс. — Силу против силы, мощь против мощи. Когда мы схватились в аркинском подземелье — я, он, — кивок на Этлау, — и Аэсоннэ, мы испробовали многое. Магия Спасителя только помогла Эвенгару вскрыть хранилище, где прятали Ключ; драконий огонь не причинил ему ни малейшего вреда. Защита у Салладорца видимая — эдакий серый щит. Обычное оружие его не пробьёт тоже — Ры… Аэсоннэ попыталась. Что остаётся, друзья мои?

— Магия крови, — не сговариваясь, хором ответили Этлау и Рыся.

— Отлично, и кого резать станем? — раздражённо бросил Фесс. — Тут кошачьим гримуаром не обойдёшься!

Вперёд молча шагнул Север.

— Ежели потребно, цтобы энтого гада избыть — меня режьте. Я готов.

На языке у Фесса уже вертелись ядовитые слова о дураках и героях, когда Сфайрат неожиданно кивнул.

— Твоя жертва, доблестный гном, не пропадёт даром. Можешь не сомневаться.

Север только сжал кулаки да гордо задрал подбородок.

— Тогда уж и меня тоже, — Эйтери оказалась рядом с ним, обняла за плечи.

— Тебя — нет, Сотворяющая, — непреклонно отрезал дракон. — Ты слишком нужна народу гномов.

— Если Эвенгара не осилим, так никакого и народа не останется, — Эйтери оставалась непреклонна.

— Погодите, погодите, — вдруг поднял руку Сфайрат. — Неужели?.. Аэсоннэ, ты не…

— Конечно, о многомудрый, — церемонно поклонилась драконица. — Наш род пришёл. Надеюсь, у них хватит ума не ввязываться в драку с Салладорцем или не показать ему вход в пещеру, что ведёт сюда.

— Да, как-то странно — такое сокровище, а ворот как не бывало, — поддакнул Этлау.

— Не в воротах дело, — отмахнулся Сфайрат.

— А и точно — чего ж бедняга Эвенгар всю скалу ломает, когда можно просто саму пещеру отыскать? — заохала Эйтери.

Сфайрат и Аэсоннэ понимающе переглянулись.

— Не всякий через ту пещеру пройдёт.

— Не всякий? — удивился Фесс. — Я же прошёл. И Клара прошла, если я правильно помню, о многомудрый.

— Капкан не на вас ставили, — нагнулся к нему дракон. — Так что пусть бы Салладорец сунулся… ручаюсь, так просто ему не выбраться, пусть его кто угодно подпирает, хоть Западная Тьма, хоть Восточный Свет.

Фесс и Этлау недоумённо переглянулись, а про себя некромант подумал — не о том ли намекала Вейде, когда сама отказалась войти вместе с ним в драконью пещеру?

— Салладорец об этом прекрасно осведомлён, к сожалению, — продолжал Сфайрат. — Не стоит ожидать, что он сам сунется в мышеловку. Потому и ломает гору, что другого пути у него нет.

— Чудны дела твои, Спаситель, — вздохнул Этлау.

— Тот, кто ставил Кристаллы, знал своё дело, — отозвался дракон.

— А кто? Кто ставил?

Сфайрат только махнул рукой.

— Драконы не выдадут его имени, Фесс. Ни за что и никогда.

— Почему? Какой в этом смысл?!

— Да потому, некромант, что слово — это слово. Тебе ли не знать… А сотворивший это чудо, быть может, имел основания скрывать своё деяние. Во всяком случае, он пытался защитить своё детище от могучих чародеев и, как оказалось, преуспел. Салладорец попал в собственную ловушку — сделавшисьслишкомсилён.

Не очень обнадёживает, подумал Фесс. Если Эвенгар сумел почуять западню… и понял, что она насторожена на таких, как он, то как же тогда справиться с ним в открытом бою?

Грохот нарастал, пол ощутимо трясло, сверху постоянно сыпались камни.

— Что тут у тебя творится, Сфайрат? — произнёс новый голос, резкий и показавшийся злым. — В покое Кристалла — простые смертные? Гору твою ломает какой-то безумный чародей…

— Чаргос, — обернулся хозяин Пика Судеб, — спасибо, что пришли, собратья.

В кругу отбрасываемого каменным сердцем света появились семеро. Все — в человеческом облике. Четверо женщин и трое мужчин. Все — высокие, статные, в роскошных доспехах и с богато изукрашенным оружием. Словно преторианцы на императорском смотру, шлемы они держали на сгибе левой руки.

Но говорили они все на общепринятом эбинском, и явились «под личинами», явно понимая, кого им предстоит встретить.

— Сфайрат, — кивнула рыжеволосая молодая женщина с точёным профилем и высокими скулами. Аэсоннэ они словно бы не замечали.

— Менгли.

— Сфайрат, — самый высокий из мужчин со снежно-белыми прямыми волосами до плеч.

— Эртан.

Драконы один за другим приветствовали собрата, он в ответ кланялся, называя их по именам.

— Ты позвал нас, брат, — вновь заговорил Чаргос, когда церемонии наконец закончились.

— Позвал. Зачем — будет говорить он, — Сфайрат кивнул на некроманта.

Фесс шагнул вперёд. Семь пристальных взглядов, настороженных и не слишком добрых. Впрочем, чего ещё ожидать от драконьего рода?

— Многомудрые, позвольте мне начать без предисловий. Позвольте также опустить кое-какие доказательства, иначе речь моя затянется на часы… — в горле пересохло, но сердце билось ровно. — У нас есть шанс покончить с проклятием Западной Тьмы. Не когда-то в будущем, а здесь и сейчас.

— Достойно, — хладнокровно заметил Эртан.

— Более чем, — кивнула медноволосая драконица.

Дальше стало легче. Фесс говорил короткими, рублеными фразами, говорил о давно уже обсуждённом — о сборе Тёмной Шестёрки, о прорыве к самой Сущности, об Аркинском Ключе, и о том единственном шансе, что им выпал. Он не умолчал об утраченных Мечах, о Кларе Хюммель и собственном поражении.

— Ну и? — нетерпеливо перебил его Сфайрат, стоило некроманту на миг перевести дух. — Ты ведь нам так и не объяснил, Фесс,какименно ты собираешься одолеть Западную Тьму. Помешало явление Салладорца. Вот и теперь — всё, что ты предлагаешь, это собрать Тёмную Шестёрку, всех девятерых драконов, найти Клару Хюммель и отобрать у неё Мечи, наверное? — после чего пустить вход Аркинский Ключ. А что дальше, сударь мой Неясыть? Допустим, ты преодолел барьер. Всё, перед тобой Она. Сущность. Западная Тьма. Твоя цель. Что тогда?

Фесс глубоко вздохнул. Да, дракон прав. Он сбился, не досказал свой план до конца, а теперь ещё и Салладорец.

— Минуту, — подняла руку ещё одна из дракониц, изумрудноволосая Вайесс. — Пробивающийся сюда чародей — он уже довольно глубоко. Брат Сфайрат, если ты предполагаешь что-нибудь предпринять, это уже пора сделать.

— Пожалуй, — помолчав мгновение, согласился хозяин Пика Судеб.

— Но прежде чем мы отправимся, — Сфайрат шагнул к Рысе, положил руку ей на плечо. — Нас восемь, братья и сестры. Восемь, аполное кольцотребует девятерых. Нам предстоит решить — принимать ли в свой круг Аэсоннэ, дочь павшей Кейден. Да, у неё нет своего Кристалла, но я ручаюсь своим собственным — она его достойна.

Юная драконица стояла ни жива ни мертва, совсем по-человечески залившись краской до корней волос.

— Дочь Кейден? — резко проговорила Менгли. Шагнула вперёд, взяла Рысю за подбородок, пристально всмотрелась в глаза. Аэсоннэ не дрогнула, спокойно выдержав этот взгляд.

— Ты можешь гордиться, Редрон, — бросила рыжая драконица, почти оттолкнув юную товарку. — Красивая дочка.

— А ты всё ревнуешь, Менгли, — спокойно отозвался молчавший до этого мужчина — с серебристого оттенка волосами, напоминавшими волосы Рыси.

— Я…

— Прекратить! — рык Чаргоса, к изумлению Фесса, возымел действие. — Потом будешь сводить счёты, Менгли. Редрон, дразнить её станешь тоже потом. Сперва дело. Аэсоннэ,у нас нет времени на должные церемонии и обряды. Сфайрат за тебя ручается. В бой мы пойдём вместе. Если ты струсишь, я сам убью тебя, разорву в клочья, сожгу и разметаю твой прах над Морем Ветров, поняла? И тебя не спасёт даже временное посвящение.

— Я не боюсь, могучий Чаргос, — Рысь гордо вскинула голову. — Мама сказала мне из моей крови, что и как я должна буду сделать. Не сомневайся, я не отверну и не струшу, — она взглянула прямо в глаза старшему дракону. — Тебе не придётся портить зубы о мою чешую.

— Дерзка, — усмехнулся Чаргос. — Что ж, я встану с тобой в одном кольце. Ты, Эртан?

— Да. Кто знал Кейден и знает Редрона, не усомнится в их крови.

— Да. Да. Да, — один за другим повторяли драконы и драконицы. Менгли колебалась дольше всех, но наконец и она нехотя выдавила «согласна».

— Тогда идёмте, сестры и братья, — Сфайрат шагнул к выходу. — Некромант, инквизитор, оставайтесь здесь. Север, ты тоже. И если дела наши обернутся скверно, мы вспомним о твоей жертве.

Гном молча и с достоинством кивнул.

— Он вызвался добровольно? — уважительно взглянула на Севера рыжая Менгли. — Тогда действительно, у нас есть шанс. Такая жертва даёт очень много силы, куда больше, чем просто воющий от ужаса раб, притащенный на верёвке и зарезанный.

— Мы пойдём одни, — повернулся к некроманту Чаргос. — Вы — только помеха. Нет, даже и не возражайте. Драконам не впервой останавливать зарвавшихся чародеев. Не думайте, что на наши кристаллы никто и никогда не посягал.

Некромант пожал плечами, отец Этлау выразительно воздел руки к небу, то есть к потолку огромной пещеры, откуда всё чаще и чаще сыпались камешки. Впрочем, с каждой минутой они становились всё крупнее.

Драконы молчаливой цепочкой потянулись к выходу. Аэсоннэ — первая, она почти бежала, пока её не догнал Сфайрат. Положил юной драконице руку на плечо, склонился, что-то заговорил полушёпотом. Фесс ожидал, что возле Рыси окажется Редрон, однако «настоящий отец» дочери Кейден, похоже, отнёсся ко внезапно обретённому потомству сугубо по-драконьи, то есть совершенно равнодушно.

Лишь у самого зева пещеры Аэсоннэ обернулась.

«Я вернусь, папа. Не беспокойся. А если чуть-чуть повезёт, то не просто так, а с Аркинским Ключом».

Сказала — и, не дожидаясь ответа, скользнула в тёмный проход.

Фесс проводил процессию драконов взглядом.

— А мы, значит, ждать будем, — констатировал отец Этлау. К полыхающему яростным светом Кристаллу преподобный благоразумно не приближался.

— Не только. Эйтери, у тебя, я знаю, всё найдётся, когда нужно. Чем-нибудь на полу чертить, а?..

Вскоре и Фесс, и инквизитор, и Сотворяющая, и даже Север вырисовывали на полу широченную магическую фигуру.

— Почему драконы полезли врукопашную? Их огонь ведь на Эвенгара не подействует! Или они мне просто не поверили? — проговорил Фесс, ни к кому в отдельности не обращаясь.

— Почему ж не поверить? Поверили, они тебе уже давно верят, — отозвалась Эйтери. Гнома, высунув от усердия язык, вписывала в вершину многолучевой звезды руну «феал».

— Если бы не верили, то и разговаривать бы не стали, с них станется.

— И что они намерены предпринять? Я видел, как они дрались с Червём в Скавелле, но тот был просто чудовищем, тупой скотинкой. Ума — что у быка, не больше. Они только и смогли, что…

Наверху загремело и заревело так, что все разом оглохли. Руны даже в недорисованной звезде вспыхнули голубым и растаяли, по дугам и хордам пробежали стремительные синеватые росчерки.

Драконы Эвиала нанесли свой удар.

Отец Этлау уважительно присвистнул.

— Если они не испарили половину снегов с вершины Пика Судеб, я готов съесть собственные сапоги!..

— Погоди, нам твои сапоги для другого ещё понадобятся, — буркнул некромант, с некоторой опаской глядя на свод подземного зала: оттуда уже валились обломки с человеческую голову. — Давайте, друзья, чертим, чертим! И так боюсь, что опоздали…

За первым ударом последовал второй, третий, четвёртый… Фесс словно наяву видел кружащееся в небесах кольцо, девятку драконов, вставших крыло к крылу; и Рысю, девчонку, и её же — драконицу Аэсоннэ, среди них. Внизу пылал нагой камень, с которого яростная драконья магия сорвала броню вечных снегов; удушливый чёрный дым клубами рвался к растревоженным небесам, где пробудились все сорок сороков измеренных ветров; а посреди этого хаоса, отгораживаясь серым щитом, плавающим в воздухе, бил и бил в твёрдый камень одинокий маг, с упрямством безумца прокладывая путь в сплошной скале.

— Он с ними не борется, — вырвалось у Фесса. — Ему на них плевать. Ключ — вот что ему нужно! Давайте, давайте же, чертим!