Чтение 17–й страницы книги ~Война мага. Конец игры~

— Ты нас не погоняй, — пропыхтел отец Этлау, стоя на четвереньках и вычерчивая остриё очередного луча. — Лучше скажи, некромант, отсюда — куда поворачивать?..

Пол уже не просто содрогался, он ходил ходуном. И Эйтери, и Северу приходилось отскакивать от увесистых камней, рушившихся сверху; хорошо ещё, пока не появилось трещин внизу, иначе вся работа по вычерчиванию звезды пошла бы насмарку — линии её не могут прерываться.

Наверху гремело уже непрерывно. Драконы не жалели сил; Салладорец же, видимо, только посмеивался. Щит почти наверняка требовал немалых сил, но пробить его не могли даже девять сомкнувших «кольцо» драконов.

Сфайрат и Чаргос что, совсем лишились рассудка? Эвенгар скоро и впрямь пробьётся прямо сюда, к Кристаллу Магии!

…Конечно, звезда у Фесса получалась так себе. Без идеального глазомера Рыси многое приходилось стирать и перечерчивать, да и вообще — не браться за что-то особо сложное, всё равно бы напутали.

…А ведь он дойдёт. Шаг за шагом, ни на что не отвлекаясь — дойдёт. Кто пролежал несколько веков в каменном гробу, тому терпения не занимать. Драконы могут хоть расплавить весь Пик Судеб, Салладорец этого даже не заметит.

…Звезду кое-как вычертили. Пещера ходит ходуном, а Кристалл Сфайрата дрожит так, что вот-вот лопнет изнутри.

— Отойдите, отойдите! — Кэр поспешно встал в фокус вырисованной звезды. — Тебя, преподобный, тоже касается. Эйтери, готовь эликсиры. Север, твой меч.

— Не бойсь, некромансер, не подведу. Цто надо, всё сделаю.

— А он всё идёт, — проворчал Этлау. — Идёт ведь, прямо сквозь скалу, и хоть бы что ему сделалось. Некромант, надеюсь, у тебя найдётся козырь в рукаве? Что-нибудь наподобие эгестских черепов? А то как-то, признаюсь, не по себе становится.

Фесс не ответил. Стоял, сжимая кулаки, прямо в центре пламенеющей звезды, не в силах отвести взгляда от потолка пещерного зала — Кристалл Магии пылал так ярко, что свет пробился сквозь обычно скрывавшую своды подгорную тьму.

Иди сюда, Салладорец. Один ли ты добился всего, или тебя вели — уже неважно. Встретимся лицом к лицу, и посмотрим, способен ли я всё-таки тебя удивить.

Пик Судеб стонал, грубая и злая сила Тёмного мага раскалывала вековую скалу. Драконы не отступали, их мощь зажгла даже разреженный горный воздух над обнажившейся вершиной, однако Эвенгара это не остановило.

Эйтери поёжилась, теребя в открытой сумке горлышки пузырьков с эликсирами. Север невольно подался назад, держа наготове свой верный лепесток. Забывшийся Этлау шарил рукой по груди, не находя всегда висевшей там перечёркнутой стрелы, и тоже не сводил глаз с потолка.

Фесс сжал зубы так, что свело челюсти. С Эвенгаром ничего не значат все боевые таланты Кэра Лаэды, приходится уповать на один-единственный удар. Совершенно не по канонам классической некромантии, учитель Даэнур был бы недоволен.

Громоподобный удар сотряс древнюю пещеру; своды раскололись, вниз обрушилась лавина горящих, оплавленных камней. Засверкало, внутрь ворвался поток раскалённого, точно из кузнечного горна, воздуха. Затем хлынуло пламя, а в его объятиях спокойно, не торопясь, на виду у всех вниз опускалась человеческая фигура, окутанная просторным тёмным плащом.

— Ну же, некромант! — не выдержал Этлау.

Фесс не пошевелился. Надо подпустить поближе. Ещё ближе. Ещё…

Через пролом в своде вновь хлынул огненный поток, и бессильно разбился о серый кокон, враз окутавший неспешно спускающуюся фигуру.

Драконы оказались бессильны. Они почти победили Червя в Скавелле, но против Салладорца изначально чистый огонь ничего не стоил.

Север заскрежетал зубами, растерянно попятилась Эйтери. Этлау пригнулся, словно намереваясь уподобиться бреннерским бойцам и броситься на Эвенгара одним прыжкомчерез весь огромный зал.

Некромант крепче сжал в изрезанной левой ладони заветный шестигранник.

Выручай, Сущность. Выручай, если тебе и впрямь нужен Разрушитель.

Ответа, конечно же, не последовало. Впрочем, Фесс его и не ждал.

Закутанный с ног до головы в плащ Тёмный маг мягко и беззвучно спустился на пол пещерного зала. Свет в проломе померк — драконы больше не тратили сил понапрасну. Фесс всматривался в шагнувшую к нему фигуру, и…

Догадка обожгла его за миг до того, как тонкие руки сбросили капюшон, а Кристалл Сфайрата полыхнул, словно в безумной ярости.

…Нет, другое лицо, совсем другое. Не той девушки, что он помнил по Ордосу и Арвесту, не той, что выпустила на беззащитный город всеуничтожающие смерчи. Но что-то неуловимое оставалось, может, в ауре, может, во взгляде? Взгляд некромант узнал сразу, несмотря на разделявшее их расстояние.

— Атлика. А мы тебя со святым отцом как раз недавно вспоминали.

— Я тоже рада тебя видеть, некромант Неясыть, — голос изменился, однако в нём нет-нет, да и проскакивали знакомые нотки.

— Надо же. А я ведь столько времени верил, что ты погибла. Как говаривал Салладорец, «слилась с великой Тьмой».

Она рассмеялась, шагнула к нему.

— Но в конце-то концов ты понял. Нет, не говори, когда, я сама угадаю. Аркин? Птенцы?

Фесс кивнул.

— Ониуходили,а город оставался. И потом… я вспомнил воскрешение Эвенгара, те чёрные молнии, что разбили его саркофаг. Не состыковывалось, Атлика, если ты позволишь, конечно, так тебя называть.

— Позволю. С этим именем связаны мои не самые плохие времена, некромант Неясыть.

— Атлика?! — проскрипел бывший экзекутор, крепче сжимая кулаки. — Да, поминали тебя с некромантом, поминали… Эк ты вовремя!

— Я всегда и всё делаю исключительно вовремя, святой отец, — насмешливо поклонилась девушка. — А теперь, если не возражаете, я хотела бы получить то, за чем пришла. Вторую половину Аркинского Ключа, будьте так любезны.

— Могучая волшебница на посылках у Эвенгара Салладорского? Выполняет его мелкие поручения? — Фесс насмешливо поднял бровь.

— Меня это не проймёт, некромант. Ключ, — она протянула руку. — Отдай мне Ключ, и никто из твоих друзей не пострадает.

— Как у вас всё сложно, — покачал головою Фесс. — Вместо того чтобы просто убить меня, великая чародейка ведёт какие-то бессмысленные разговоры. Зачем всё это, Атлика? Если ты смогла вызвать силы Сущности, стереть с лица земли Арвест и остаться цела — ушла через какой-нибудь портал, наверное — если с тобой ничего не смогли сделать девять драконов-хранителей, то что тебе я? Убей меня и возьми сама всё, что пожелаешь. Аркинский Ключ мне достался с боем, так что едва ли он из тех артефактов, что «нельзя отнять, а можно лишь получить в дар».

— А как насчёт того, чтобы поверить — я к тебе неравнодушна, Неясыть? Ещё со времён Ордоса, когда ты платил мне «два цехина за любовь, и один — на булавки», просто чтобы поговорить?

— Не поверю, Атлика, — покачал головою Фесс. — Ты — могущественная волшебница, Эвенгар тебе в подмётки не годится. Если ты ещё меня не убила, значит, имеешь какие-тоиные планы.

— Верно, — кивнула она. — Имею. Салладорец тоже имеет. Поэтому и я, и он — мывежливо просимтебя отдать нам Ключ добровольно. После этого можешь делать, что хочешь, собирать войска, идти на нас войною…

— Нет, ты положительно решила вывести меня из себя, Атлика. Если это переговоры, то ты ведёшь их крайне дурно. Оскорбляешь, стараешься унизить, задеть, показать мне, насколько я ничтожен. Эвенгар тоже этим не брезговал, а ещё считается великим магом! Нет там никакого величия, когда приходится пробавляться детскими дразнилками.

— Мы теряем время, — Атлика сделала ещё шаг. — Ключ, Неясыть. Отдай Ключ — и можешь убираться на все четыре стороны. Я даже могу вывести тебя из Эвиала. Показать дорогу в твою разлюбезную Долину. Как тебе такое?

— Чем же я всех вас так пронял, что меня настолько высоко оценили? — насмешливо протянул Фесс. — Ты ведь со мной ничего и не сделала. Да и когда я считал тебя просто Атликой… такие представления, куда там имперским трагикам! В тебе погибла великая актриса, помяни мои слова, о достославная чародейка.

Атлика покачала головой.

— Ты не выведешь меня из себя. Потому что даже не представляешь, с кем сейчас разговариваешь?

— С любовницей мессира Архимага? — быстро нашёлся Фесс.

Волшебница усмехнулась.

— Твой мессир Архимаг — жалкий фигляр, только и мечтающий, что о власти над всем Упорядоченным. Плохо ж ты обо мне думаешь, если норовишь засунуть к нему в постель.

— Атлика, — как можно спокойнее и безразличнее проговорил некромант. — Мне, конечно, очень приятно предаваться с тобой светской болтовне. Но я уважаю и ценю время, даже если это время моих врагов. От меня живого ты ничего не получишь. Это моё последнее слово. А теперь — давай, покажи себя истинную! Нечего стесняться. Здесь, если можно так выразиться, все свои.

— Убивать тебя не входит в мои намерения, Неясыть. Я даже не тронула твоих друзей-драконов, хотя могла бы стереть их всех в порошок.

— Ты надеешься меня убедить? Эвенгар вот не слишком старался, если честно. Совсем даже напротив. Убеждал меня, насколько я ему «неинтересен».

— Мне ты очень интересен, Неясыть. Или, вернее, — она прищурилась, — Фесс из Серой Лиги Мельина? Или, ещё вернее — Кэр Лаэда из Долины Магов?

— Надо же, — Фесс и бровью не повёл. — И отчего все такие надежды возлагают на моё настоящее имя? Что, предполагается, будто я, единожды услыхав его, паду на колени, возрыдаю и немедля отдам всё, что от меня потребуют?

— Фиглярствуешь, — раздражённо бросила Атлика. — Напрасно, Кэр. Я всего лишь хотела показать, что знаю о тебе многое, едва ли не всё. Если потребуется, я доберусь и до твоей знаменитой тётушки. И применю к ней её же собственные кулинарные рецепты.

— Ты ещё не поняла, что мне бесполезно грозить, высокочтимая? Возьми Ключ силой или уходи, Атлика.

— Ну, хорошо, — она сделала вид, что сдаётся. — Да, ты мне нужен, Кэр. Салладорец тоже необходим, но ты — ещё нужнее.

— За что ж такая честь, достославная?

— Вспомни своего отца, Фесс, вспомни Витара Лаэду. Вспомни, как и почему он исчез.

— Сегодня у нас вечер шарад, правильно? Извини, Атлика, но отца я вспомню как-нибудь и без тебя.

— Не прикидывайся идиотом! — прошипела чародейка, впервые потеряв терпение. — Твой отец… его кровь… скажем так, она нам очень важна. Поэтому убивать тебя я не хочу. Во всяком случае, не сейчас.

— Ка-ак интересно. Может, всё-таки расскажешь поподробнее, сиятельная?

— Может, и расскажу. Как только Ключ окажется у меня.

— Очень жаль, — Фесс состроил печальную мину. — Никто не верит на слово, всем залоги подавай.

— И не говори. Измельчал народишко, душою заплесневел, — подхватила Атлика. — Ну, так что, Кэр? Последний раз спрашиваю…

Сейчас. Когда она прираскрылась.

Привычная боль в левой ладони и растекающийся по жилам ледяной огонь.

Но ещё раньше стали смыкаться незримые тиски небрежно брошенного Атликой заклятья. Она успела первой, наверное, и разговоры все эти вела с единственной целью — отвлечь его; впрочем, как и сам Фесс. Он ведь тоже говорил только для того, чтобы вывести её из себя, потянуть время — и уловить момент, когда можно будет ударить. Ему удалось поймать самое начало её заклятья, когда налагающий более уязвим, однако Атлика мигом доказала, что шутить с ней не стоит.

Правая рука некроманта сама нырнула за пазуху, пальцы нашарили твёрдые и удивительно холодные грани Аркинского Ключа. Медленно потащили его наружу.

Первой поняв, что происходит, Эйтери широко размахнулась, сжимая склянку с каким-то эликсиром. Мгновением позже Север с рёвом бросился вперёд, пригнувшись и выставив плечо. Этлау патетическим жестом вскинул обе руки, точно призывая на голову нечестивицы все небесные проклятия.

Но левая рука некроманта по-прежнему сжимала шестигранный зародыш Чёрной башни, и карлик по имени Глефа услужливо распахивал двери в неоглядный библиотечный зал; звезда под ногами некроманта послушно вспыхнула блекло-голубым пламенем, руны засияли в последний раз и погасли, но своё дело сделали — Аркинский Ключ воспарил надголовой Фесса, ударил в басовито загудевший кристалл Сфайрата, и, оставляя в воздухе огненную дорожку, угодил прямо в грудь чародейке.

Угодил, опрокинул и вернулся обратно в руки Фессу.

Пик Судеб загудел и застонал, Атлику отшвырнуло к дальней стене пещеры — Аркинский Ключ играючи прошиб серый щит.

Откат сбил Фесса с ног, инквизитор и гномы сорвались с мест, и проворнее всех оказался Север. Лепесток гнома взлетел и рухнул; дружное «стой!» некроманта, Этлау и Сотворяющей опоздало.

— Что же ты наделал, — простонала Эйтери, хватаясь за голову при виде разрубленного почти пополам тела Атлики.

— А цто? Пришли б в себя, и тогда нас всех…

— Ей подобных так просто не убьёшь, — мрачно заявил Этлау, по привычке крестя мёртвую на все шесть сторон. — Магичка, из лучших. Ордос? Нет, едва ли. Волшебный Двор?..

— Ни то и ни другое, — отозвался Фесс. — Она вообще не из Эвиала. Может менять тела. Боюсь, Север лишь изгнал её сущность из этого тела, а не убил, ты прав, инквизитор.

— Кто она вообще такая? — вопросила Эйтери, накрывая мёртвую её собственным плащом. — «Не из Эвиала» — тогда откуда?

— Не знаю. Но что не из тех мест, откуда я сам родом, — это точно.

— Да, Сфайрат рассказывал, — кивнула Сотворяющая. — А Долина — она одна такая?

— Кто ж знает, Эйтери. Но я о другой Долине не слыхал ни разу. Что, конечно, не означает, что таковой не может существовать по определению.

— Чародейка из дальних мест, — проворчал Этлау. — Гадать бессмысленно. Как тебе удалось достать её, Фесс?

— Очень просто. Я готовил эту ловушку для Салладорца, но она сгодилась и для неё. Волшебница явилась сюда за Аркинским Ключом. Следовательно, щит обязан был пропустить его. Вот и всё. Мне оставалось только направить силу из Кристалла Магии.

— Но она могла бы и просто снять защиту, — возразил Этлау. — Отменить заклинание и только потом забрать свою добычу.

Фесс покачал головой.

— Они слишком верят в себя, в свои заклятья, поминутно ожидают удара в спину. Смотри сам, преподобный — Эвенгар очистил все аркинские катакомбы одним-единственным ударом. Если бы нечто подобное они могли устроить и здесь, уверяю тебя, никто не стал бы долбить камень и вообще прорываться внутрь. Как только Салладорец… то есть Атлика, которую мы все считали Салладорцем, стала ломать скалу, я понял, что мы встретимся лицом к лицу. Вдобавок нельзя забывать о драконах. Убить его — означает взорвать и соответствующий Кристалл, смешать все магические потоки в невообразимый хаос. Едва ли это сейчас требуется Эвенгару. Нет, Этлау, щит бы не сняли. Ни на один миг. Ведь его не способно пробить ни одно из наших заклинаний. Так зачем снимать? А ну какая-то неожиданность, пресловутые «последние силы» кого-то из защитников? Нет, ябыл уверен — щит останется. И единственное, что сможет его преодолеть — это тот самый Аркинский Ключ, за которым Атлика сюда пожаловала.

— Ловко, — покачала головой Эйтери, по-прежнему косясь на неподвижное тело. — Но всё равно, натворил ты делов, Север, ой, натворил! Очистительных обрядов натри седмицы, самое меньшее.

— Драконы возвращаются, — заметил некромант.

На сей раз хранители кристаллов пренебрегли этикетом, оставшись в своём изначальном облике. Все, за исключением Рыси — тонкая фигурка, окутанная облаком жемчужных волос, в окружении покрытых чешуйчатой бронёю тел, волочащихся по полу хвостов и лязгающих о камень когтей.

— Папа!

Драконы замерли, уставившись на следы нарисованной звезды и покрытое плащом тело. Выглядели Хранители неважно, Фессу они показались вымотанными и обессиленными сверх всякой меры; может, оттого и не перекидывались, оставаясь драконами.

— Всё хорошо, Рыся, всё хорошо, — обнять, прижать к себе и забыть, забыть напрочь, что эти тонкие плечи, эти шелковистые волосы — лишь мираж, облик, принятый только из любви к тебе.

— Кто это? — Сфайрат вспомнил о долге хозяина, вновь перевоплотившись в человека. Лицо у него стало как у проголодавшего самое меньшее месяц. — Это… не Эвенгар? Но как… но почему?..

— Некромант Неясыть, — перебил его Чаргос, тоже преобразившись. — Мы в долгу перед тобой. Прости, что думал о тебе недоброугодно. Ты преуспел там, где мы, Хранители Эвиала, потерпели неудачу. Но как?

Фесс принялся рассказывать. Совершенно счастливая Рыся висела у него на шее, гордо поглядывая на сородичей.

— Вышибить у неё дух тем же, за чем она и пришла, ловко придумано, — одобрительно рыкнул Чаргос, когда некромант закончил.

— Насовсем-то не вышиб, — рыжая драконица, Менгли, склонилась над телом Атлики и без церемоний откинула плащ. — Она ещё не отлетела, я её чую. Сфайрат, Чаргос, Эртан, Редрон, скорее!..

Рыся змейкой соскользнула с некроманта, бегом бросившись за остальными, на ходу преображаясь обратно в жемчужночешуйчатого дракона.

Кристалл приугас, его словно покрыло пеплом. Сфайрат и остальные окружили недвижное тело, склонили к нему головы. Фесс невольно поморщился — волшба драконов неожиданно отозвалась весьма чувствительным откатом в нём самом.

А над сомкнувшимися головами Хранителей появился бледный призрак — черт не различить, просто колышущиеся очертания человеческой фигуры.

— Сильны… — уважительно прошептал Этлау. — Хотя заклятье-то, Кэр, по твоей части.

— Нет, — Фесс покачал головой, — не по моей, инквизитор. Атлика — или как там её по-настоящему — не мертва. Она просто не успела скрыться после того, как её срубил Север. Некромантия тут ни при чём.

…Как говорят привидения? Где у них рот, лёгкие и голосовые связки, чтобы завывать? Почему призраки не способны ни читать, ни передавать мысли? — ни с того, ни с сего завертелись в голове у Фесса вопросы, которыми преподаватели досаждали им ещё в школе, задолго до так и не оконченной им Академии. Вот и сейчас — призрак заговорил, вернее — горестно застонал, и язык при этом остался понятен — тот же эбинский, на котором «настоящая» Атлика некогда вела беседы со студиозусом Неясытем.

— Мы спрашиваем. Ты отвечаешь. Мы — спрашиваем, — на одной ноте вслух бубнил Чаргос, и в такт его словам привидение стонало, выло и колыхалось.

— Отвечаю… — стенало оно.

— Кто ты? Откуда? Зачем здесь? Говори!

Свирепый, но бессильный и бесплотный вой. Сквозь пепел на Кристалле стал пробиваться огонь.

— Говори!

Наверное, призраку тоже можно сделать больно. И очень сильно.

— Я… извне. Большего… вы не поймёте.

— Отчего же нет? Мы знаем, что такое Эвиал и что такое Беспредельность за его границами, — парировал Сфайрат.

— Не поймёте, — настойчиво повторило привидение. — И меня вы не убьёте тоже. Мучить можете, но и только. И за меня отомстят!

— Ого! — усмехнулся Редрон. — Ну, нас, драконов, кто только не пугал, чтобы до Кристаллов добраться. И чем только не стращали! Однако ж мы — вот они, тут, а те, запугивавшие… давно и косточек их не осталось.

Вой.

— Мы… иные… мы — маги… великие маги… для нас нет пределов, мы не принадлежим мирам… у нас нет Долин, как у этих ничтожеств… вас ничто не спасёт, мои братья отомстят, отомстят, отомстят!..

Драконы давили, Кристалл пылал всё ярче. Фесс стиснул зубы, чтобы в свою очередь не застонать от боли. И — сам потянулся к плененной сущности, уже понимая, что долго её так не продержат даже драконы. Сил хватало — Кристалл Сфайрата рядом, и Хранители так щедро черпали из его запасов, что малую малость, позаимствованную Фессом, заметить было бы и совсем мудрено.

Драконы пытались вырвать ответы силой. Фесс же двинулся по следу неведомой чародейки, «Атлики», прочь от Пика Судеб, вверх, сквозь небесные сферы Эвиала, и…

На его пути оказались двое. Нельзя сказать, что он ожидал их увидеть, но всё-таки…

— Господин Эвенстайн. Господин Бахмут. Какая встреча! Как там ваш великий враг, Неназываемый, если не ошибаюсь?..

— Скажи драконам, — сумрачно бросил полуэльф, — чтобы перестали мучить нашу верную слугу.

— Скажите сами, всесильные.

— Мы не всесильны! И разве не говорили мы тебе, что драконы очень плохо влияют на наши аппарации?

— Что-то такое смутно помню. Но дело было в Аркине, Империя Клешней, штурм, суета — не диво было бы и забыть совсем. Вы тогда сделали мне некое предложение…

— Именно. По твоей вине погибла наша волшебница. Из числа самых сильных. Вернее, она не погибла как сущность, но очень нескоро вновь сделается воином. На тебе долг крови. Тебе придётся её заменить.

— Вы тратите на меня очень много слов, а чем дальше, тем меньше я вам верю, — спокойно сказал Фесс. — Прошлый раз вы говорили, что боретесь с Неназываемым, что Западная Тьма — ваш враг, но трогать её нельзя. Но ваша прислужница помогает Салладорцу, который как раз и решил выпустить Сущность из заточения. Не очень-то стыкуется, не находите?

Эвенстайн тотчас пустился в долгие рассуждения, поминутно вспоминая всё тот же Закон Равновесия и тому подобные высокие материи, но Фесс уже не слушал.

Что им нужно от меня? «Атлике» требовался Аркинский Ключ. Просто и понятно. Маски вьются вокруг меня не один год по эвиальскому счёту, и, похоже, им действительно нужны были только Мечи. Артефакты, к которым они почему-то не могли прикасаться. Мечи теперь у Клары, а Маски отчего-то пытаются выманить меня из Эвиала. «Атлика» вспомнила моего отца. К чему это? Сгинувший Витар Лаэда, восстание Безумных Богов…

Отец что-то раскопал? Какой-то артефакт, наподобие этих Мечей? И к нему не подобраться без меня? Или… без моей крови?

Заманчиво. Всегда приятно чувствовать себя незаменимым, пусть даже и в таком роде.

Я ведь тоже прятал Мечи «на кровь», подумал некромант. Отец мог рассуждать так же.

Доля правды в рассуждениях «полуэльфа», конечно, имелась. В частности, как раз тот самый Закон Равновесия. Без него никто с ним, Фессом, не стал бы церемониться.

Значит, отец таки исчез не просто так… а что, если он ещё жив? То видение… неужели…

Сердце бешено заколотилось, Фесс почти перестал слышать, о чём там вещает Эвенстайн.

Но почему они не используют эту саму простую уловку? Почему не скажут — «мы вернём тебе отца»?

Значит, всё-таки мёртв…

…Тишина иногда оказывается громче бури, именно наступившее молчание привело некроманта в чувство. Он по-прежнему стоял посреди подземного зала, рядом полыхал Кристалл Сфайрата, драконы пытались допрашивать воющий призрак — а прямо перед ним, Кэром Лаэдой, стояли двое невесть кто, и похоже было, что видимы они только ему одному.

— Ты нас не слушал, — с упрёком бросил полуэльф.

— Много о себе возомнил, — рыкнул Бахмут.

— Точно, брат.

— Решил, что без него не обойтись?

— Точно, решил, — кивнул Фесс. — Ваша, гм, чародейка тут что-то наболтала про моего отца…

— Наболтала, поистине наболтала, — кивнул Эвенстайн. — Видишь ли, некромант, твой отец был действительно выдающимся чародеем. И он, представь себе, служил нам.

Фесс выразительно поднял бровь.

— Государи мои, вы, по-моему, заврались, извините за выражение.

— Нет, не заврались, — по-медвежьи подался вперёд Бахмут. — Витар Лаэда не состоял в наших полках, подобно той, которую ты знал под именем Атлики. Но он выполнял наши поручения. Разумеется, небезвозмездно и с выгодой для себя, как и положено члену Гильдии боевых магов.

Фесс как можно выразительнее пожал плечами. Эта игра ему не нужна, она зачем-то потребовалась его собеседникам. И он обязан узнать, зачем.

— Я давно перестал верить на слово, государи мои. Потребуются веские доказательства, чтобы меня убедить.