Чтение 30–й страницы книги ~Память льда~

Все промолчали. Потом Раф'Королева Снов снова кашлянула. — Хетан, могу я задать вопрос?

Серолицая женщина кивнула.

— Как вы исполните то, что… обещали?

— Какую тайну вы скрываете? — заверещал Раф'Опонн. — Ты, Раф'Худ и Раф'Бёрн? Что вы затеяли? Должны знать все!

— Используй свой мозговой зародыш, — фыркнул Раф'Темный Трон. — Что почитают и чему поклоняются пилигримы?

— Гм… Реликвии? Иконы?

Раф'Темный Трон снисходительно и терпеливо кивнул, подражая манерам школьного учителя: — Отлично, брат. Тогда как ты положишь конец паломничествам? — Раф'Опонн уставился на него с непроницаемым выражением маски.

— Перенесешь реликвии, идиот! — Взвизгнул Раф'Темный Трон. — Но постойте! — вмешалась Раф'Беру. — Это означает, что их расположение известно? Разве курганы не снесены? Во имя Бездны, во скольких имениях и домовладениях хранятся на задних полках урны Баргастов? Нам придется перевернуть каждый дом в городе?

— Сосуды нам не нужны, — заметила Хетан.

— Вот в этом и секрет! — согласился Раф'Темный Трон с Раф'Беру. Он нервно крутил головой. — Наши две сестры и брат знают, где лежат кости! — Он посмотрел на Раф'Королеву Снов. — Точно, дорогая? Инициатива — глупая или мудрая — столетия назад собрала их и поместила в одно место. И это место все еще существует, да? Спрячь неуместную скромность и выложи товар, женщина!

— Какой ты тупой, — прошипела жрица.

Итковиан перестал вслушиваться в ссору. Он во все глаза смотрел на Хетан. Он хотел бы заглянуть ей в глаза, найти подтверждение возникшей догадке.

Ее трясло. Так слабо, что Надежный Щит подумал, что ошибается. Дрожь… и похоже, я знаю, отчего.

Глаз уловил движение. Карнадас отступал назад, приближаясь к Брукхалиану. Казалось, глаза жреца неотрывно смотрят на братьев и сестер, особенно на сидящего справа Раф'Фенера. Напряжение плеч и спины Карнадаса и его намеренное нежелание встретиться взглядом с Хетан показало Итковиану, что Дестриант испытал некое откровение. То же, что захватило самого Надежного Щита.

Серые Мечи не были участниками конфликта. Они нейтральные наблюдатели. Однако Итковиан не смог удержаться и мысленно присоединился к позиции Хетан.

Дестриант встал рядом с Брукхалианом, оглянулся и встретил взгляд Итковиана.

Надежный Щит едва заметно кивнул.

Глаза Карнадаса расширились. Он вздохнул.

Да, гамбит Баргастов. Поколения паломников… задолго до прихода капанцев и даруджей, задолго до первых поселений. Обычно Баргасты не заботятся о могилах так тщательно.

Нет, сокрытые здесь — где-то здесь — кости не принадлежат простым кудесникам или вождям. Они принадлежат кому-то… необычайно значительному. Столь ценимому, что бесчисленные поколения потомков посещали место их легендарного упокоения. Итак, открылась истина… ведущая к следующей истине.

Хетан дрожала. Духи Баргастов дрожали. Они были потеряны — ослеплены осквернением священных мест. Потеряны… так долго. Эти святейшие останки… сами Баргасты не были уверены, что они здесь, в этой земле, в том, что они вообще существуют.

Смертные мощи их богов-духов.

И Хетан скоро найдет их. Давние подозрения Хамбралла Тавра… Смелый, нет — дерзкий гамбит Хамбралла Тавра. 'Найди мне кости Семей — Основателей, дочь Хетан'.

Кланы Белых Лиц знали, что паннионцы придут к ним после разрушения Капустана. Это будет большая война. Однако кланы никогда не объединялись — старинные вендетты и соперничества, вгрызшиеся в кости каждому. Хамбраллу Тавру были необходимы эти мощи. Чтобы поднять как знамя. Связать кланы воедино, забыть все раздоры.

Но Хетан опоздала. Даже если она победит здесь, слишком поздно. Возьми эти мощи, милая, любым способом — но как ты вынесешь их из Капустана? Как ты пройдешь сквозь ряди и ряды солдат Провидца?

Сквозь его мысли пробился голос Раф'Королевы Снов. — Очень хорошо. Хетан, дочь Хамбралла Тавра, мы принимаем твои условия. Мы вернем вам смертные остатки ваших предков. — Она медленно встала и подозвала капитана гидрафов. Солдат подошел и выслушал сказанные на ухо инструкции. Через секунду он кивнул и вышел в дверь. Маскированная женщина снова повернулась к Баргастам. — Чтобы найти это место, нужны некоторые усилия. А теперь, с вашего разрешения, мы поговорим со Смертным Мечом Брукхалианом о вопросах обороны города.

Хетан скривилась, но кивнула. — Как пожелаете. Но наше терпение не вечно.

Маска Королевы снов изобразила улыбку. — Вы сама сможете наблюдать извлечение остатков, Хетан.

Женщина Баргастов сошла с Пупа.

— Подойди, Смертный Меч, — пророкотал Раф'Худ. — Сегодня ты в ножнах?

Брукхалиан ответил на угрожающий намек жреца холодной улыбкой.

Раф'Темный Трон подался вперед. — Знай, Смертный Меч, что Совет Масок наконец признал то, что было тебе ясно с самого начала — неминуемую гибель Капустана.

— Вы ошибаетесь, — ответил Брукхалиан. Его глубокий голос раскатился по залу. — В начавшейся осаде нет ничего неизбежного, если все мы совместно…

— Нужно удержать внешние укрепления, — бросила Раф'Беру, — на возможно долгое время.

— Их всех перережут, слепые дураки! — заорал Раф'Темный Трон. — Сотни выброшенных жизней! Жизней, которые мы можем спасти!

— Хватит! — крикнула Раф'Королева Снов. — Это не повод для дискуссии. Смертный Меч, слишком многие наблюдали поспешное возвращение отряда Надежного Щита. В особенности внешность громадных… волков. Они вызвали нечто большее, чем страх. Таких тварей не видывали с…

Дверь открылась, и в зал вошло несколько солдат с кирками. Они проследовали по середине зала, остановившись в дальнем конце и изучая плиты под ногами.

Брукхалиан откашлялся. — Этот вопрос, Раф'Королева Снов, относится также к сфере интересов Принца Джеларкана…

Не отвлеченная приходом рабочих, верховная жрица твердо смотрела на Брукхалиана. — Мы уже обсудили эту тему с принцем. Он неохотно выдавал секреты и, казалось, стремился выгадать что-то в обмен на информацию. Мы не участвуем в грязных торгах, Смертный Меч. Мы желает знать происхождение и значение этих зверей, и вы дадите нам ответы.

— Увы, в отсутствие нанимателя, — сказал Брукхалиан, — я не могу быть откровенным. Если принц распорядится иначе…

Рабочие начали долбить кирками пол зала. Во все стороны градом полетели разноцветные куски плитки. Итковиан видел, что Хетан на шаг подошла к этим людям. Пение Кафала стало шепотом, подкладкой всех иных раздававшихся звуков. Его взор неотрывно следил за работой гидрафов.

Под нами кости. Собраны здесь, в середине Трелла — интересно, как давно?

Раф'Темный Трон фыркнул в ответ Брукхалиану. — Ну же. Нам это ничего не стоит. Призовите принца. Надежный Щит, среди спасенных тобой торговцев было два мага. Может быть, эти волки — их питомцы? Нам известно, что маги расположились в одном из особняков Даруджийского квартала. Купец сделал то же самое: купил небольшой домик и попросил Совет Масок о праве на реконструкцию. Что за странность! За стеной сто тысяч каннибалов, а иностранцы скупают недвижимость! Вместо собачек у них неупокоенные волки! Что ты скажешь на это, Итковиан?

Надежный Щит пожал плечами. — В ваших рассуждениях есть немало истинного, Раф'Темный Трон. Увы, я не могу присоединиться к оптимизму магов и купца. Может быть, лучше спросить их самих?

— Я так и сделаю, Надежный Щит.

Плитка была удалена, открыв большие, квадратные каменные плиты. Рабочие подняли и оттащили одну в сторону, обнажив смазанные смолой деревянные брусья. Они образовывали решетку, подвешенную над подземной комнатой. Из нее повалил теплый, спертый воздух. Теперь, после удаления первой плиты, процесс раскрытия ускорился.

— Полагаю, — сказал Раф'Худ, — мы можем отложит дискуссию со Смертным Мечом, ибо похоже — пол нашего зала скоро ответит на требования Хетан. Когда разговор возобновится, на нем будет присутствовать принц Джеларкан. Ему будет разрешено представлять Смертного Меча. А пока станем свидетелями исторического открытия. Да будет так.

— Боги, — прошептал Раф'Темный Трон, — ты разболтался, Маска Смерти. Тем не менее примем его предложение. Чертовы солдаты, поскорее, убирайте пол! Давайте посмотрим на эти плесневелые кости!

Итковиан подошел к Хетан. — Отлично сыграно, — шепнул он.

Она задыхалась от волнения, так что не решилась отвечать.

Было вытащено еще несколько бревен. В дыру спустили лампы на шестах, но тьма внизу не рассеивалась.

Кафал окончил пение, подошел к Итковиану. — Они здесь, — сказал он. — Окружили нас.

Надежный Щит понимающе кивнул. Духи, призванные пение в мир. прибыли. Томятся ожиданием. Я поистине чую их…

Стены открывшейся ямы — семи шагов в ширину и длину — были грубо обработаны. Оказалось, что жернов в центре зала стоит на каменной колоне. Жрецы и жрицы Совета поднялись с мест и спускались с ярусов, чтобы поближе поглядеть на находку. Один из них, однако, пошел прямо к Серым Мечам.

Брукхалиан и Итковиан поклонились Раф'Фенеру. Меховая клыкастая маска ничего не выражала. Глаза в прорезях уставились на Карнадаса. — Я припадал, — сказал от спокойно и тихо, — к копытам Владыки. Я постился четыре дня, скользнул сквозь камыш и нашел себя на кровавом берегу владений Клыкастого. Когда вы, сударь, в последний раз свершали подобное странствие?

Дестриант улыбнулся. — И что вы обнаружили там, Раф'Фенер?

— Летний Тигр мертв. Его плоть гниет на равнинах к югу. Сражен миньонами Паннионского Провидца. Однако посмотрите на Раф'Трейка — он полон новой силой, нет, безмолвной радостью.

— Значит, — сказал через миг Карнадас, — песня Трейка еще не окончена.

Раф'Фенер прошипел: — Это ли честный гамбит бога? У нас теперь не один бог войны!

— Не будет ли мудрее держаться своего, сир? — промурлыкал Дестриант.

Маскированный жрец фыркнул, отвернулся и пошел к остальным.

Итковиан помолчал, склонился к Карнадасу. — Вы неуязвимы для потрясений и огорчений, сир? Или вы уже знали эту новость?

— Смерть Трейка? — Дестриант медленно наморщил лоб. — О да. Мой коллега странствовал далеко, к раздвоенным копытам Фенера. А я, сир, никогда и не покидал этого места. — Карнадас повернулся к Брукхалиану. — Смертный Меч, настало время сорвать маску с этой величавой землеройки и явить неоспоримое превосходство…

— Нет, — прогудел Брукхалиан.

— Он воняет отчаянием. Сир. Мы не можем верить подобной твари среди нашего стада…

— А последствия этого шага? — вопросил Брукхалиан, взглянув в лицо Карнадасу. — Вы готовы занять место в Совете Масок?

— В этом есть смысл…

— Этот город не наш дом, Карнадас. Слишком опасно влетать в его сети. Мой ответ — нет.

— Прекрасно.

Было зажжено еще несколько ламп. Гидрафы осторожно спускали их в подвальную комнату. Все нетерпеливо ожидали, что откроется внизу.

Пол земляной камеры располагался едва на глубине человеческого роста от балок перекрытия. Пространство заполнял нос открытой морской лодки, перекошенный от возраста и, вероятно, произошедшего некогда обрушения земли и камней, пропитанный смолой и покрытый искусной резьбой. Со своего места Итковиан смог разглядеть, что к мачте из лодки тянутся переплетенные, словно сеть, корни.

Три солдата спустились в камеру, захватив лампы. Надежный Щит подошел поближе. Лодка была вырублена из цельного дерева, во всю его длину — более десяти шагов. От возраста древесина осела и немного искривилась. Дальше Итковиан видел еще одну подобную лодку, за ней третью. Весь потайной подпол Зала Совета был заполнен челнами. Он не знал, что откроется взору, но вот такого никак не ожидал. Баргасты не мореходы… сейчас. Боги, этим челнам должна быть тысяча лет или более.

— Сотни тысяч, — прошептал ему на ухо Дестриант. — Даже предохранительные чары успели ослабнуть.

Хетан легко спрыгнула на пол около первой лодки. Итковиан видел, что она сама удивлена. Ее рука почти прикоснулась к борту — но отдернулась, задрожав в нерешительности.

Один из стражников поднял лампу над самой лодкой.

Все вздохнули.

Ее заполняли беспорядочно набросанные тела, каждое завернуто в нечто вроде красного паруса — руки и ноги спеленуты отдельно. Грубая парусина покрывала тела с ног до головы. Казалось, трупы совсем не высохли и не разложились.

Заговорила Раф'Королева Снов: — Ранние записи нашего Совета рассказывают о находках таких каноэ… в большинстве курганов, срытых при строительстве Капустана. Почти во всех находилось по нескольку тел. Многие лодки развалились при попытке их переместить. Тем не менее телам была оказана честь — их перенесли сюда, положив в оставшиеся каноэ. Под нами, — продолжала она в благоговейной тишине, — девять челнов и около шестидесяти тел. Наши ученые пришли к убеждению, что это не тела Баргастов. Думаю, вы сами сможете заметить, почему они так рассудили. Также вы видите, что они весьма велики — скорее подобают Тоблакаям — еще один аргумент против баргастского происхождения. Однако следует признать, что в народе Хетан можно найти черты Тоблакаев. Лично я верю, что Тоблакаи, Баргасты и Треллы происходят от одного племени, и в Баргастах человеческой крови больше, чем в двух других расах. Доказательств у меня маловато, если не считать таковыми наблюдения физических характеристик этих народов.

— Это наши Духи — Основатели, — воскликнула Хетан. — Истина вопиет во мне. Истина сжимает мое сердце стальными пальцами.

— Они нашли свою силу, — возгласил Кафал, стоявший на краю ямы.

Карнадас кивнул, спокойно сказав: — Воистину так. Радость и боль… экзальтация, умеряемая печалью по все еще потерянным. Надежный Щит, мы свидетели рождения богов.

Итковиан подошел к Кафалу, положил ему руку на плечо. — Сир, как вы унесете мощи из города? Паннионцы рассматривают всех богов, кроме своего, как проклятых врагов. Они уничтожат и расточат вами найденное.

Баргаст жестко взглянул в лицо Надежному Щиту. — Мы не знаем ответа, волк. Пока не знаем. Но мы не страшимся. Не сейчас и никогда.

Итковиан согласно кивнул. — Хорошо, — сказал он с глубочайшим пониманием, — обнаружить себя в объятиях бога.

Кафал оскалился. — Богов, волк. У нас их много. Первые Баргасты, пришедшие на эту землю, самые первые.

— Ваши предки совершили восхождение.

— Да. Кто посмеет бросить вызов нашей гордости?

Увы, это еще предстоит выяснить.* * *

— Тебе пора придумать оправдательную речь, — сказала Стонни Менакис, выходя из тренировочного круга и вытирая тряпкой потное лицо.

Грантл вздохнул. — Да, я извиняюсь, подруга…

— Не передо мной, идиот. Какой толк извиняться за то, кто ты есть и каким останешься? — Она замолчала, разглядывая узкое лезвие своей рапиры. Сморщилась, заметив зарубку у основания, оглянулась на рекрута Серых Мечей, стоявшую в круге в ожидании нового оппонента. — Чертова баба зелена, но уже быстрее меня. Ты должен извиняться перед хозяином Керули…

— Он мне больше не хозяин.

— Он спас наши шкуры, Грантл, включая и твою бесполезную кожу.

Грантл скрестил руки, поднял бровь. — Ох, и как он это успел? Слинял при первой атаке. Удивительно, но я не видел ни грома, ни молнии от Старшего Бога, его Повелителя…

— Мы все упали, глупец. С нами было покончено. Но этот жрец вытащил наши души — так далеко, что К'чайн Че'малле поверили в нашу смерть. Ты не помнишь сна? Сон! Мы попали прямиком в садок Старшего Бога! Я помню все…

— Я догадался, что умер как-то не по настоящему, — фыркнул Трантл.

— Да, и Керули тебя спас и от этого тоже. Свин неблагодарный. В один миг меня окружили К'чайн Че'малле, а в следующий я очутилась где-то еще… и надо мной стоял громадный призрак — волк. И я знала — вдруг узнала, Грантл — что никто не пройдет мимо этого волка. Он стоял надо мной… стражем?

— Какой-то слуга Старшего Бога?

— Нет, у него нет слуг. У него только друзья. Не знаю как ты, но я, когда поняла… осознала, находясь там с громадным волком… что этот бог заводит друзей, а не безмозглых почитателей… черт дери, я его, Грантл, телом и душой. Я буду драться за него, потому что знаю — он будет драться за меня. Ужасные Старшие Боги! Ба! Предпочту его своре бранящихся придурков с их храмами, богатствами, ежедневными обрядами!

Грантл недоверчиво смотрел на нее. — Я все еще брежу, — пробормотал он.

— Не думай обо мне. — Стонни вложила рапиру в ножны. — Грантл, Керули и его Старший Бог спасли тебе жизнь. Потому пойди-ка к нему, извинись… и если ты умен, то поклянешься стоять за него, что бы не случилось…

— Худа тебе. Ох, конечно, я извиняюсь и так далее, но я не желаю иметь дела с богами, старшими или младшими. Это включает и их жрецов…

— Я знала, что ты не умен, но все равно предложила. Пойдем вместе. Куда запропастлся Бьюк?

— Не знаю. Он только что, гмм… доставил меня.

— Старший Бог и его спас. И Манси. Знает Худ, чертовы некроманты медяка бы не дали за них, живых или мертвых. Если он умен, порвет чертов контракт.

— Куда нам до твоего ума, Стонни.

— А то я не знаю.

Они вышли со двора. Грантл все еще ощущал последствия последних дней, но, набив желудок пищей, а не элем и вином, а также испытав краткое, но эффективное внимание жреца Серых Мечей Карнадаса, заметил, что может идти не заплетаясь и головная боль перешла в тупую тяжесть. Ему пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать от скорой на ногуСтонни. Хотя ее красота привлекала внимание, быстрый шаг и мрачное выражение лица расчищали путь впереди. Немногочисленные жители Капустана ускоряли шаг насколько могли, чтобы не столкнуться с ней.

Они прошли по кладбищу — слева возвышались глиняные столбы-могилы. Впереди лежал другой некрополь, в даруджийском стиле, крипты и погребальные урны, хорошо знакомые Грантлу по родному городу. Стонни свернула налево, выбрав узкую неровную тропку между стеной кладбища и валом Стоянки Тура'л. Шагах в двадцати впереди показаласьнебольшая площадь, приведшая их на восточный край Храмового района.

Грантлу уже надоедало тащиться у Стонни на буксире, словно собачке на привязи. — Послушай, — пророкотал он, — я только что отсюда. Если Керули разместился неподалеку, почему бы просто не прийти ко мне и избавить от такого пути?

— А я приходила. Но от тебя воняло, как от 'очка' в бедняцком трактире. Ты собирался в таком виде явиться Господину Керули? Тебе нужно было почиститься, поесть, и я несобиралась с тобой нянчиться.

Грантл приуныл, что-то пробормотав под нос. Боги, пусть мир наполнится покорными, хнычущими бабами. Он подумал об этом, скривился. Если малость подумать, что будет за кошмар. Доля мужчины — раздувать пламя, а не высекать его…

— Не ухмыляйся как лунатик, — бросила Стонни. — Мы пришли.

Грантл мигнул, вздохнул, уставился на маленький полуразвалившийся домик. Простые, замшелые каменные блоки, там и сям покрытые обвалившейся штукатуркой; плоская крыша с провисшими от старости стропилами; дверь, пройти в которую им придется согнувшись. — Вот это? Дыханье Худа, патетично.

— Он человек скромный, — сердито проговорила Стонни, уперев руки в боки. — Его Старший Бог не ценит помпу и церемонии. К тому же, учитывая его недавнюю историю, он дешево стоил.

— Историю?

Стонни нахмурилась. — Пролитая кровь, чтобы освятить землю для Старшего Бога. В этом доме совершила самоубийство целая семья. Всего неделю назад. Керули…

— Был в восторге?

— В умеренном восторге. Конечно, он скорбел по безвременно ушедшим…

— Конечно.

— Потом предложил цену.

— Естественно.

— По любому, теперь это храм…

Грантл дернулся. — Стой. Если я войду, я не обращусь в эту веру?

Она притворно улыбнулась. — Как сам пожелаешь.

— Я имею в виду — нет. Поняла? И пусть Керули тоже поймет. И его седовласый старый бог! Никаких коленопреклонений, даже кивка в сторону алтаря. Если это неприемлемо,я здесь постою.

— Расслабься, никто ничего от тебя не ждет. Зачем им это?

Он проигнорировал насмешливый вызов, мелькающий в ее глазах. — Отлично. Веди, женщина.

— Как всегда. — Она открыла дверь. — Местные меры безопасности — ты не можешь выдавить дверь внутрь, они все открываются наружу, и они больше, чем рама. Умно, а? Серые Мечи ожидают битву за каждый дом, если падут стены. Вот будет резня для Панниона.

— Защитники Капустана ожидают падения стен? Очень оптимистично. Мы в смертельной ловушке. Когда Тенескоури станут жарить наше мясо на первое, трюки Керули с бегством через сон не особо помогут, а?

— Ты жалок, как бык. Скажешь, нет?

— Стонни, это цена ясного понимания вещей.

Она присела, входя в дверь, поманила Грантла за собой. Он поколебался, потом шагнул вперед с насмешливой улыбкой.

Их приветила маленькая приемная — темные глиняные стены, несколько ламп в нишах и пустые железные крючки для одежды. Напротив другая дверь, завешенная кожаным покрывалом. В воздухе пахло щелочным мылом и немного желчью.

Стонни расстегнула плащ, повесила на крючок. — Жена проползла в главную комнату и умерла там, — сказала она. — За ней волочились кишки. Возникло подозрение, что самоубийство было не добровольным. Или что она успела передумать.

— Может, в дверь постучал молочник, — предположил Грантл, — а она попыталась отказаться от заказа.

Стонни посмотрела на него, словно всерьез раздумывая, и пожала плечами. — Кажется слишком сложным, но кто знает? Могло быть и так. — Она подошла к внутренней двери и с шелестом отодвинула завесу.

Грантл со вздохом последовал за ней.

Главная комната занимала всю длину дома. Вдоль стены располагались закутки — кладовые и крохотные альковы. В дальнем конце виднелась дверь в сад. В одном углу былисложены скамейки и сундуки. В середине дышали жаром очаг и горбатая глинобитная печь. Воздух заполнили ароматы пекущегося хлеба.

Господин Керули скрестив ноги сидел на полу около очага. Голова склонена, лысина блестит от пота.

Стонни подошла, склонила колено. — Хозяин?

Жрец поднял голову, лицо смялось в улыбке. — Я вымыл полы, — сказал он. — Теперь они упокоены. Их души создали достойный сон-мир. Я слышу, как смеются дети.

— Твой бог милосерден, — прошептала Стонни.

Грантл скосил глаза на сундуки. — Спасибо за спасение моей жизни, Керули, — выдавил он. — Простите, что я так пренебрегал. Кажется, ваши пожитки уцелели. Вот хорошо. Ну, я сейчас пойду в…

— Один момент, капитан. — Грантл повернулся.

— У меня есть кое-что для… вашего друга Бьюка, — сказал жрец. — Это… помощь… его устремлениям.

— О? — Грантл избегал строго взора Стонни.

— Там, во втором сундуке, да, в этом маленьком, обитом железом. Да, откройте его. Видите? В связке серого войлока.

— Глиняная птичка?

— Да. Пожалуйста, скажите ему разбить ее в пыль, смешать с охлажденной водой, которую перед тем кипятить не менее сотни ударов сердца. Бьюк должен выпить всю эту смесь.