Чтение 51–й страницы книги ~Память льда~

— Это чертовски фаталистично.

— Их вечный порок, Маг.

Быстрый Бен натягивал доспехи. — Помни, — пробурчал он, — это не совсем их битва. Кроме, может быть, К'рула…

Талемендас соскочил на пол и поковылял туда, где стоял Бен. — Что ты сказал? К'рул? Что ты знаешь о нем?

Быстрый Бен поднял бровь. — Ну, он же сделал садки. Мы плывем в бессмертной крови — мы, маги, и все, использующие пути колдовства. Включая богов. Думаю, и твоих тоже.

Древопойманный запрыгал вокруг него, выдергивая пальцами — веточками обернутую вокруг желудя солому. — Никто не знает! Никто! Ты… ты… как ты смог… ах! Сеть! Сеть твоих адских мозгов!

— К'рул в худшей форме, чем даже Бёрн, учитывая природу атаки Увечного Бога, -

сказал Быстрый Бен. — Если я чувствую себя бессильным, вообрази, каково ему. Как думаешь, это делает его фатализм более понятным? А если этого тебе недостаточно, вспомни, что все выжившие Старшие боги давным — давно живут под властью мрачного проклятия. Разве нет? При таких обстоятельствах ты бы не стал фаталистом?

— Смертный ублюдок! Плетет и ткет! Жуткая ловушка! Хватит, черт тебя дери!

Быстрый Бен пожал плечами: — Твои боги — Баргасты не готовы сделать это в одиночку. Даже бросив мне весь свой вес. Ни шанса, Талемендас — они все еще дети в глухом лесу. Сейчас Старшие боги обороняются — и думаю, пытаются выстоять в одиночку. Их легендарная спесь. Но это не сработает, и они оглянутся в поисках союзников.

Поэтому… кто же работает над превращением тебя в подходящий для меня щит? Полагаю, прежде всего Худ. Твою душу защищают слои смерти. И, конечно же, твои баргастские боги. Режут те защитные чары, что связывают твои силы. И Фенер кинул тебе косточку, или Трейк, или кто сейчас сидит на этом насесте — ты сумеешь отбросаться, если кто наскочит. И, думаю, Королева Снов стала мостом между тобой и Спящей Богиней, чтобы сделать тебя одиноким и превосходным воителем против яда в ее плоти, в венах К'рула.Итак, вы все готовы идти. Но куда? Вот сейчас? И тут пора вмешаться мне. Я не слишком разошелся, Талемендас?

— Мы полагаемся на тебя, Бен Адэфон Делат, — пробурчал шаман.

— В чем?

— В том, что ты задумал! — взвизгнул Талемендас. — И пусть это сработает!

Спустя долгое мгновение Быстрый Бен усмехнулся низкорослому созданию.

Но промолчал.

Древопойманный последовал за выходящим из палатки быстрым Беном. Маг помедлил у входа, огляделся. То, что он счел дождем, было на самом деле водой, капавшей с листвынависшего над палаткой высокого дуба. Полуденное небо было чистым.

Во все стороны простирался лагерь Баргастов. Прямо позади, на пологом склоне, торчали плетеные и кожаные палатки, а перед ним были сероватые круглые хижины. Два стиля, отражавшие наличие по меньшей мере двух разных племен. Размокшие глиняные тропы заполнены спешащими воинами, многие ранены или несут погибших товарищей.

— А где, — спросил Быстрый Бен Талемендаса, — мои друзья — Сжигатели?

— Они первыми вошли в Капустан и все еще остаются там. Похоже, в Трелле.

— Они сражались?

— Только у северных ворот — пробивались сквозь ряды осаждающих. Быстрое дельце. Никто не ранен, Бен Адэфон Делат. Твое племя уникально, а?

— Очевидно, — пробормотал Бен, следя за заполнявшими лагерь воинами. — Поединков мало, как я погляжу.

Древопойманный фыркнул: — Точно. Боги говорили с племенными шаманами, а те в свою очередь донесли до племен… порицание. Может оказаться, что Белые Лица еще не покончили с паннионцами — или с твоей войной, Колдун.

Быстрый Бен глянул вниз: — Ты пойдешь с нами на юг?

— Мы пойдем. Недостаточно притупить меч — надо отсечь держащую его руку.

— Я должен поговорить с моими союзниками… в армии к западу. Могу попробовать садок?

— Я готов.

— Хорошо. Пойдем поищем уединенное место.* * *

В двух лигах западнее Капустана малазанская тяжелая пехота сомкнула щиты и пошла в атаку, топча упавшие на склон холма тени. Впереди нее шагали моряки с арбалетами, посылая стрелы с смешавшиеся ряды бетаклитов. До них оставалось не более тридцати шагов.

Остановившийся на вершине холма Вискиджек смотрел на бой через узкие щели забрала. Его мерин мотал головой, почуяв запах крови. Вокруг толпились помощники и вестовые.

Даджек атаковал с фланга отряды лучников септарха, что почти прекратило поток стрел с соседнего холма. Тяжелая пехота Вискиджека напирала, позволяя коннице Однорукого сосредоточиться на северном склоне. Будь у паннионских стрелков дисциплина — и полное число офицеров — они могли бы оторваться на три полета стрелы, повернуться и, может быть, отразить атаку. Вместо этого они, едва заметив конные фигуры на фланге, беспорядочно столпились и обратились в бегство. Последовали погоня и полное уничтожение.

Моряки отступили назад по краям строя пехотинцев. Они должны были построиться там, снова посылая на крайние ряды врага поток стрел. Но четыре тысячи молчаливых, закованных в броню опытных солдат уже подходили к строю бетаклитов. Пущенные из их рядов метательные копья с двенадцати шагов ударили зазубренными наконечниками по передним рядам паннионцев — особая тактика Войска Однорукого. Затем зазвенели вытаскиваемые из ножен мечи. Малазане бросились на врага.

Строй бетаклитов смешался.

Тяжелая пехота Втскиджека перестроилась в клинья из четырех взводов, и каждый врезался в ряды паннионцев. Началась жаркая битва.

Происходящее перед глазами командора в точности соответствовало малазанской тактике, десятилетия назад разработанной Дассемом Альтором. Каре и плотный строй хороши в обороне. Однако было замечено, что для внесения хаоса в ряды противника лучше подходят маленькие, плотно сбитые отряды. Конечно, успешное наступление по заваленной трупами земле, среди беспорядочно отступающих групп врага быстро теряло начальный импульс, и нарушалась координация между отрядами. Но при этом среди тысячи клиньев по тридцать пять — сорок солдат каждый реже возникали паника и бегство. Солдаты не видели, где соседние клинья, и перед лицом неопределенности они не решались отступать. Неорганизованное же отступление — всегда гибельно. Имелось другое решение — не бежать, но сражаться, восстанавливая слитный строй. Для такого требовалась особая армия, и малазан старались выучить именно так.

Бетаклиты подобными качествами не обладали. Пятьдесят ударов сердца — и их дивизия разбита. Целые полки, обнаружив себя в окружении угрожающе — мрачных малазан, бросали оружие.

Эта часть битвы окончена, заключил Вскиджек.

Подскакал салтоанский вестник. — Командор! Слово от Полководца!

Вискиджек кивнул.

— Илгрес Баргасты и стрелки — ривийцы разбили сирдоминов и урдоменов. В начале среди них действовали кадровые маги, но Тисте Анди быстро нейтрализовали их. Бруд овладел южным флангом.

— Очень хорошо, — пробурчал Вискиджек. — Что еще?

— Командор, метко пущенный из ривийской пращи камень подарил Кульпату третий глаз — то есть убил мерзавца на месте. Мы захватили их знамя.

— Сообщите Поководцу, что бетаклиты, беклиты, скаланди и десанти разбиты. Мы владеем центром и северным флангом. Передайте, что наша следующая цель — двести тысяч тенескоури. Мои разведчики донесли, что они расположились лагерем в полулиге к востоку. Мы их перебьем, конечно, но могут быть трудности. В то же время — таково мое мнение и мнение Даджека — полное уничтожение крестьян нам не к лицу.

— Я доведу ваши слова, командор. — Вестник отдал честь и поскакал к югу.

Перед Вискиджеком раскрылся темный разрез, испугав его коня и лошадей ближайших к нему воинов. Мерин фыркал и двигался боком к дыре, пока тихое ворчание командора не успокоило его. Свита также утихомирила своих лошадей.

Их садка показалась Корлат. Ее черный доспех блестел от кровавых брызг, хотя ран не было видно. Тем не менее…

— Ты в порядке?

Она кивнула. — Злосчастный паннионский колдун. Вискиджек, тебе нужно пойти со мной. Ты закончил здесь?

Вечно не любящий покидать поле боя, он скривился, но быстро пришел к благоприятному заключению. — Считая, что это важно — учитывая, что ты рисковала, входя в садок — я отвечаю 'да'. Нам далеко идти?

— В командный шатер Даджека.

— Он ранен?

— Нет. Все в порядке, старый кусака, — отвечала она с неловкой улыбкой. — Долго еще мне ждать?

— Ладно, — буркнул командор. Повернулся к ближайшему офицеру. — Барак, ты принимаешь командование.

Глаза юного офицера расширились: — Командор, я же капитан…

— Тогда это твой шанс. Ведь я сержант — по крайней мере, был бы им, если бы получал монету по спискам Императрицы. И еще — ты здесь единственный офицер без своей роты, и не будешь отвлекаться.

— Но, командор, я связной Даджека и Черных Морантов…

— Они здесь?

— Гм… нет, командор.

— Так кончай стучать зубами, Барак, и проследи, чтобы все здесь шло гладко.

— Слушаюсь, командор.

Вискиджек спешился, передал поводья помощнику и присоединился к Корлат. Воин сражался с желанием горячо обнять ее, и смутился, обнаружив в глазах Тисте Анди явную догадку об этом.

— Не перед всем же фронтом, — промурлыкала она. Он нахмурился: — Веди, женщина.

Вискиджек уже несколько раз путешествовал по садкам, но воспоминания об этих неуютных переходах не подготовили его к Куральд Галайну. Схватив его за руку, Корлат ввела его в древнее царство Матери Тьмы; и, хотя он чувствовал на запястье ее твердую хватку, идти приходилось вслепую.

Его тащили вперед, так что сапоги, казалось, едва касались почвы.

В глазах внезапно замелькали серые полосы. Он услышал сдавленное шипение Корлат: — Вискиджек, нас атакуют даже здесь — яд Скованного проник глубоко. Это не сулит добра.

Он откашлялся: — Не сомневаюсь, Аномандер Рейк распознал угрозу. Ты знаешь, что он намерен сделать с этим?

— Не все сразу, любовничек. Он Рыцарь Тьмы, ее Сын. Защитник своей Матери. Такой не уклоняется от драки.

— Никогда бы сам не догадался, — хмыкнул он. — Чего же он ждет?

— Мы, Тисте Анди — народ терпеливый. Истинная мера силы — в мудрости, позволяющей дождаться нужного момента. Когда момент настанет, Аномандер Рейк поймет это и начнет действовать.

— Полагаю, то же самое удерживает его от удара Отродьем Луны по Домину.

— Да.

И Рейку как-то удалось скрыть летающую крепость величиной с гору. — Так ты твердо веришь в своего Лорда?

Он почувствовал, как ее рука передала пожатие плечами. — Многие прецеденты отучили меня полагаться на веру, когда это касается Повелителя. Я довольствуюсь несомненными фактами.

— Рад слышать. А мной ты довольна, Корлат?

— Двуличный человек. Ответ на все грани этого вопроса — да. А поласковее можно спросить?

— Ты же так не спросишь…

— Тисте Анди или смертные женщины — все мы одинаковы, когда имеем дело с мужчиной. Похоже, мне придется выбить из тебя нужные слова.

— На надо так давить. Мой ответ тот же, что твой.

— То есть?

— Ну, вспомни свои же слова.

Он хрюкнул, ощутив тычок под ребра. — Хватит. Мы пришли.

Портал открылся, пропуская сияние, ударившее в глаза, хотя внутренность шатра Даджека была освещена лишь рассеянным полуденным светом. Они ступили внутрь. Садок тихо закрылся за спинами.

— Если все это ради уединения со мной…

— Боги, ну и эго! — Она сделала жест свободной рукой — и перед Вискиджеком вырисовалась смутная фигура. Смеющееся, такое знакомое лицо.

— Что за чудное зрелище, — сказало привидение, выпялившись на них. — Знает Худ, не припомню, когда последний раз был с женщиной.

— Придержи язык, Быстрый Бен, — пророкотал Вискиджек, отдергивая руку от Корлат. — У тебя ужасный вид.

— Спасибо, командор, спасибо. Скажу, что чувствую я себя еще ужаснее. Однако теперь я могу пересекать садки, более или менее защищенный от яда Падшего. Я принес вести из Капустана. Хотите услышать?

— Вискиджек усмехнулся: — Давай.

— Белолицые удерживают город.

— Мы догадались, когда Закрут принес новость о ваших успехах у Баргастов, и особенно когда паннионцы ринулись к нам в капкан.

— Чудно. Отлично. Ну, раз вы разобрались с их армией, скажу о другом. Баргасты пойдут с нами на юг. Если вы с Даджеком с трудом находите общий язык с Брудом и Каллороми всей компанией — извините, Корлат — то вот вам еще Хамбралл Тавр на добавку.

Вискиджек снова усмехнулся. — И каков он?

— Наполовину умен, наполовину слишком умен. Но все же он сумел объединить кланы, и смотрит на предстоящее открытыми глазами.

— Рад слышать. Как там Паран и Сжигатели?

— Очевидно в порядке, хотя я с ними не встречался. Они в Трелле — с Хамбраллом Тавром и выжившими защитниками.

Вискиджек наморщил лоб: — Есть выжившие?

— Да, так и есть. Мирные жители прячутся в тоннелях. И еще есть Серые Мечи. Трудно поверить, а? Помните, я в них сомневался. Но то, что я слышал об улицах Капустана… —Быстрый Бен покачал головой. — Нужно увидеть, чтобы поверить. Лично я именно так и поступлю. С вашего позволения, конечно.

— И надеюсь, осторожно.

Колдун улыбнулся: — Командор, никто не увидит меня, пока я не захочу. Когда вы намерены войти в Капустан?

Вискиджек пожал плечами: — У нас дельце с Тенескоури. Может осложниться.

Быстрый Бен прищурился. — Вы же не намерены вести с ними переговоры?

— Почему нет? Это лучше резни, Колдун.

— Вискиджек, Баргасты принесли истории… о произошедшем в Капустане, о том, что Тенескоури сделала с защитниками. У нее есть вождь, Анастер, Первенец Мертвого Семени. По последним слухам, он лично содрал кожу с принца Джеларкана, а потом подал его как главное блюдо на победном пиру — прямо в тронном зале принца.

Корлат сдавленно охнула.

Вискиджек скорчил гримасу: — Если эти преступления могут быть доказательно предъявлены Анастеру — или любому из Тенескоури — в действие вступит малазанский закон военного времени.

— Простая казнь будет для них благом, не соответствующим страданиям жертв.

— Пусть тогда радуются, что их захватило Войско Однорукого, а не кто-либо еще.

Быстрый Бен выглядел озабоченным. — А выжившие граждане Капустана, защитники и жрецы Трелла — не потребуют ли они передачи пленников? Командор, нас могут ждать непростые времена.

— Спасибо за предупреждение, Маг.

Помедлив миг, быстрый Бен вздохнул: — Увидимся в Капустане, Вискиджек.

— Да.

Корлан повернулась к командору. — Малазанский военный закон.

Он поднял брови: — Чувствую, Каладан Бруд не из мстительных людей. Ты предвидишь столкновение?

— Я знаю, что посоветует Каллор. — В ее голосе было заметно напряжение.

— И я тоже. Но не думаю, что полководец станет прислушиваться. Знает Худ, он так далеко не зайдет.

— Но мы еще не видели Капустана.

Он глубоко вздохнул, натягивая перчатки. — Отвечать на ужасы ужасами.

— Неписанный закон, — тихо произнесла она. — Древний закон.

— Я не придерживаюсь его, — буркнул Вискиджек. — Хотя мы не стали лучше. Даже простая казнь… — Он поглядел на собеседницу. — Более двухсот тысяч голодающих крестьян. Будут ли они стоять, как овцы? Не похоже. Взять в плен? Мы не сможем их прокормить, у нас не хватит солдат для охраны.

Глаза Корлат раскрывались все шире. — Так ты предлагаешь их отпустить?

Она к этому и вела. Я уже замечал косые взгляды, шепотки о скрытом клине, призванном нас расколоть. — Не всех. Мы возьмем их вожаков. Этого Анастера и его офицеров — если такие найдутся. Если Тенескоури идет по пути жестокости, то ведет ее Первенец. — Вискиджек покачал головой. — Но настоящий преступник ожидает нас в самом Домине — Провидец — тот, кто довел своих последователей до каннибализма, до безумия. Тот, что уничтожает свой народ. Нам пришлось бы казнить жертв — его жертв.

Тисте Анди хмурилась. — При таком подходе мы должны отпустить и сами армии Панниона.

Серые глаза малазанина смотрели твердо. — Наш враг — Провидец. Мы с Даджеком согласны, что не следует истреблять весь народ. Если путь к Провидцу преградят армии, мы разберемся с ними. Быстро. Кара и месть — только помехи.

— А как насчет освобождения? Захваченные города…

— Это второстепенно. Корлат, я удивлен твоему смущению. Бруд увидел то же, что и мы — тогда, на первых переговорах, при обсуждении тактики. Мы ударим в сердце…

— Думаю, ты ошибся, Вискиджек. Более десяти лет полководец ведет освободительную войну — против жестокой алчности вашей Малазанской Империи. Каладан ныне сместил направление удара — новый враг, но война та же самая. Бруд здесь ради освобождения паннионцев…

— Дыханье Худа! Вы не освободите народ от него самого!

— Он желает освободить их от власти Провидца.

— А кто вознес Провидца на его нынешнее место?

— Но ты же говоришь о прощении простолюдинов и даже солдат армии Панниона. Вот что меня смущает.

Не только это. — Мы говорим о пересечении интересов, Корлат. Ни я, ни Даджек добровольно не примем роли карателей и судей — если считать, что мы победим. Мы здесь и не затем, чтобы собирать осколки для паннионцев. Это их дело. Такая ответственность превратит нас в управленцев, а для эффективного управления нужна оккупация.

Она резко засмеялась. — А это, Вискиджек, не путь малазан?

— Это не война малазан!

— Точно? Ты уверен?

Он смотрел на нее сквозь щелочки глаз. — Что ты имеешь в виду? Мы отлучены, женщина. Войско Однорукого… — Он замолк, увидев деланное равнодушие во взоре Корлат, тут же — но слишком поздно — сообразив, что не прошел проверку. И этот провал уничтожил доверие, родившееся между ними. Черт, я шел прямо к этому. Идиот с выпученными глазами.

Она улыбнулась ему улыбкой боли и сожаления. — Даджек приближается. Можешь подождать его здесь. — Тисте Анди резко развернулась и вышла из шатра. Вискиджек поглядел ей вслед; потом швырнул перчатки на карты и сел на койку Даджека. Надо было сказать тебе, Корлат? Правду? Что мы нож у вашего горла? Что держащая его рука — порученец Императрицы Лейсин — здесь, в лагере, и был с нами с самого начала?

Он услышал, как около шатра остановилась лошадь. Через миг вошел пропыленный Даджек. — А, я удивлялся, куда ты…

— Бруд знает, — прервал его Вискиджек тихим и хриплым голосом.

Даджек запнулся. — Точно он..? Что, собственно, он сумел разнюхать?

— Что мы не так отлучены, как кажется.

— И что еще?

— Этого не хватит, Даджек?

Верховный Кулак подошел к столу с картами, на котором его дожидался кувшин эля. Он налил две полные кружки. — Ведь есть… смягчающие обстоятельства…

— Значимые только для нас. Тебя и меня…

— А наша армия…

— Думает, что их жизни прокляты Империей. Снова стать жертвами — нет, на этот раз ни я, ни ты, никто иной.

Даджек осушил кружку, снова наполнил. — Ты предлагаешь выложить руки на стол перед Корлат и Брудом? В надежде, что они смогут помочь в наших… трудностях?

— Не знаю. Нет, если мы ищем прощения за весь этот продолжительный обман. В такой мотив я сам бы не поверил, будь он правдой. Очевидность…

— Убедит их в этом. Да. 'Мы с самого начал врали вам, чтобы спасти свои шеи. Но теперь, когда вы узнали, мы клянемся… Боги, такое оскорбит даже меня самого, или кто тамстанет такое говорить. Да, союз под угрозой…