Чтение 38–й страницы книги ~Память льда~

— Они вначале штурмуют редуты, — предсказал Дестриант. — Хваленых гидрафов Совета Масок в их крепостях. Это даст нам время…

— Сир, найдите мне моих вестовых. Предупредите офицеров. И скажите слово принцу.

— Да, Надежный Щит. Вы останетесь здесь?

Итковиан кивнул. — Отличный пункт наблюдения. Идите, сир.

Отряды беклитов окружили расположенные за стенами крепости гидрафов. Концы копий блистали на солнце.

Оставшийся в одиночестве Итковиан изучал их приготовления. — Ну, вот наконец и началось.* * *

Капустан стоял пустынным, почти безмолвным под ярким чистым небом. Грантл шел по улице Калманарк, направляясь к закругленной стене стоянки Ульден. Распихав ногамикучу мусора у входа, он спустился на несколько ступеней, постучал в прочную дверь, врезанную в основание стены.

Через миг она с треском открылась.

Грантл вошел в узкий коридор. Крутой пандус через дюжину шагов привел его в центральный двор. Бьюк закрыл массивную дверь, натужившись под весом засова и не сразу сумев опустить его обратно в пазы. Тощий седовласый мужчина посмотрел на Грантла. — Ты быстро. Ну?

— А что ты думал? — прогудел капитан охранников. — Началось движение. Паннионцы наступают. Гонцы носятся взад и вперед…

— На какую стену идут?

— Северную, со стороны Дома Лектар. Какая разница… А ты? Я забыл, уже спрашивал. Сегодня ночью ублюдок охотился на улицах?

— Нет. Я говорил тебе, что Стоянки предупреждены. Думаю, он все еще гадает, почему улицы вчера были пусты. Так злится, что даже Бочелен обратил внимание.

— Не очень хорошие новости. Он начнет расследовать, что случилось.

— Да. Я же говорил, что дело рискованное.

Да уж… Пытаться удержать сумасшедшего убийцу от нахождения жертв — и чтобы он ничего не заметил — и это когда штурм вот- вот начнется… Бездна тебя забери, Бьюк, вочто ты меня втягиваешь? Грантл поглядел вверх, на пандус. — Ты сказал, предупреждены. И что делают твои новые друзья?

Старик пожал плечами. — Корбал Броч предпочитает для опытов здоровые органы. Это их дети под угрозой.

— Но под меньшей, чем могли бы быть.

— Они знают.

— Ты рассказал детям?

— Да, у нас не менее четырех маленьких дозорных в любое время. Беспризорники — этих всегда достаточно. Они смотрят и на небо… — Он внезапно прервался. В глазах мелькнуло что-то странное, ускользающее.

У него появились тайны, понял Грантл. — На небо? Зачем?

— Гмм… на случай, если Броч полезет по крышам.

— В городе с широкими внутренними пространствами?

— Я просто пытался сказать, — продолжил Бьюк, — что мы следим и за небом. К счастью, Бочелен все сидит в погребе, который превратил в нечто вроде лаборатории. Никогда не выходит. А Корбал спит целыми днями. Грантл, я раньше говорил…

Грантл прервал его, вздернув брови. — Слушай!

Двое застыли.

Под ногами дрожали плиты пола — медленно нарастающий рокот из-за городских стен.

Бьюк внезапно побледнел, выругался. — Где Стонни? И не говори, что не знаешь.

— У Портовых Ворот. Пять взводов Серых Мечей, отряд гидрафов, дюжина гвардейцев — лестари…

— Оттуда и шум…

Грантл скривился. — Вообразила, что там все начнется. Дура — баба…

Бьюк подступил к нему, схватил за руку. — Тогда почему, — прошипел он, — какого Худа ты тут стоишь? Приступ начался, а Стонни лезет в самую гущу!

Грантл вырвал руку. — Не пой мне про Бездну, старик. Она женщина уже взрослая, я говорил ей… говорил и тебе — это не моя война!

— Этим ты не остановишь Тенескоури, когда они станут совать твою голову в суп!

Оскалившийся Грантл толкнул Бьюка на пол. Он ухватился за засов одной рукой и мгновенно его откинул, позволив упасть с сотрясшим коридор грохотом. Распахнув дверь,он вышел и поспешил вверх по ступеням.

Когда он достиг улицы, шум приступа стал уже громоподобным рокотом. Тупой лязг оружия сопровождался воплями, военными кличами и тем неописуемым, вызывающим дрожь звуком, который вызывают тысячи тяжелых тел, спешащих друг другу навстречу — к стенам, вдоль укреплений, к той и другой стороне ворот. Он знал, что скоро к нему добавится ритмичный гул таранов.

Наконец-то осада показала свое острое железо. Ожидание кончилось.

Им не удержать эти стены. И ворота. Все кончится к закату. Он подумал, не напиться ли, и знакомая мысль его приободрила.

Внимание привлекло какое-то движение сверху. Он поднял глаза, чтобы увидеть на западе полсотни огненных шаров, прогрызающих путь в небе. Огни исчезли из вида, когдаснаряды обрушились на здания и улицы, вызвав гулкие взрывы.

Он обернулся, чтобы заметить вторую волну, с севера, еще большую первой. Все больше и больше — гневное солнце, летящее прямо на него.

Грантл с проклятием бросился в лестничный колодец.

По мостовой ударила смоляная бомба, породив огненный шторм, задевший закругленную стену Стоянки едва в десяти шагах от лестницы.

Каменное ядро бомбы пробило стену, неся за собой пламя.

Мостовую усеяли каменные обломки.

Раненый, полуоглохший Грантл выкарабкался из колодца. Из Стоянки Ульден доносились крики. Дыру затянул дым. Чертовы штуки, эти огненные снаряды. Он обернулся, когда открылась дверь внизу ступеней. Появился Бьюк, тащивший на плече бесчувственную женщину.

— Как там? — крикнул Грантл.

Бьюк поглядел вверх. — Ты еще тут? У нас все хорошо. Огонь почти потушен. Иди отсюда, найди укрытие.

— Хорошая идея, — пробурчал Грантл.

Дым затянул небо, поднимаясь широкими столбами со всех сторон Капустана, медленно двигаясь на запад под порывами ветра. Виднелись пожары в квартале Дарудж, среди храмов и высоких зданий. Рассудив. Что самая безопасная при обстреле часть города лежит около городских стен, Грантл поспешил в восточном направлении. Чистое совпадение, что этот путь вел к Портовым Воротам, где была Стонни. Она сделала свой выбор.

Черт дери, это не наш бой. Если бы я хотел стать солдатом, присоединился бы к какой- нибудь Худом клятой армии. Бездна на всех на вас…

В дыму прорезали путь снаряды нового залпа далеких катапульт. Он ускорил шаг, но снаряды уже прошли над ним, падая в сердце города — словно удары большого барабана.Они продолжают, а я, похоже, спятил. Впереди кто-то бежал сквозь дым. Звук сталкивающихся клинков приближался, отражаясь свистящим эхом, словно прибой на галечном пляже. Отлично. Я просто найду ворота и вытащу подружку. Недолго. Знает Худ, если она не пойдет, изобью до бесчувствия. Мы найдем путь отсюда, и это все, что важно.

Он вышел на зады ветхих торговых рядов Внутренней Портовой улицы. Улочки здесь были узкими и по колено в мусоре. Дальше видимость ограничили клубы дыма. Разбрасывая ногами мусор, Грантл дошел до следующей улицы. Слева стояли едва различимые ворота. Толстые двери сломаны, проход и подъем завалены трупами. Боковые башенки закопчены, на стенах следы ударов ядер баллист, тяжелых стрел и дротов. Из бойниц валил дым. А еще оттуда доносились крики и лязг стали. Солдаты в мундирах Серых Мечей прокладывали путь по площадкам прилегающих стен, стремясь войти внутрь башен.

Справа от Грантла послышался топот. Из дыма вынырнуло полдюжины взводов Серых, передние несли щиты и мечи, задние натягивали луки. Они заняли позицию за горой трупов, у главного проезда.

Случайный порыв ветра очистил от дыма улицу справа от Грантла, показав еще множество трупов. Стражи Капантхолла, лестари, паннионские бетаклиты валялись на мостовой вплоть до баррикады шагах в шестидесяти… а на самой баррикаде громоздилась еще одна гора мертвых тел.

Грантл поспешил к отряду Серых Мечей. Не видя явного командира, он обратился к лучнице, стоявшей ближе всего. — Какова ситуация, солдат?

Ее лицо было плоской, невыразительной, закопченной маской. Он удивился, поняв, что это капанка. — Мы вычищаем башни снизу доверху. Вышедшие на вылазку скоро вернутся, и мы должны удержать для них проход.

Он уставился на нее, потом на сводчатые ворота. Вылазка? Боги, они свихнулись! — Удержать, ты говоришь? И как долго?

Она пожала плечами. — Саперы и рабочие уже на подходе. Через звон или два тут будут новые ворота.

— Как много проломов? Что потеряно?

— Не знаю, горожанин.

— Прекратить болтовню! — раздался сверху мужской голос. — И удалите этого штатского.

— Движение впереди, сир! — крикнул другой солдат.

Первые ряды присели, лучники прицелились над их головами.

Кто-то закричал снаружи ворот: — Отряд лестари! Не стреляйте! Мы идем!

Серые Мечи не опустили оружия. Миг спустя в ворота вбежали первые участники вылазки. Потрепанные, израненные пехотинцы в тяжелых доспехах просили Серых Мечей разойтись.

Взводы расступились, образовали коридор.

Каждый из тридцати лестари тащил на себе тяжелораненого товарища. Внимание Грантла привлекли звуки приближающегося к воротам боя. Там находился арьергард, прикрывавший своих раненых, и натиск на него становился все сильнее.

— Контратака! — завопил кто-то. — Стрелки скаланди…

С верхушки правой башни прозвучал рог.

В 'мертвом пространстве' перед стенами нарастал гул. Брусчатка под ногами Грантла начала подрагивать. Скаланди. Они выступают легионом не менее чем в пять тысяч бойцов…

Немного дальше по Большой Портовой формировалась вторая линия обороны — мечники, арбалетчики и лучники Капантхолла. За ними стоял еще больший отряд, притащивший баллисты, требушеты и камнеметы (в корзины последних был уже загружен раскаленный, парящий гравий).

В проход вползал арьергард. На его солдат падали дротики, отскакивали от панцирей и щитов; лишь один нашел свою цель, заставив солдата упасть и задергаться — из шеиторчало короткое древко. Показались первые ряди паннионских скаланди — невысоких, в кожаных доспехах и шлемах, выставившие копья и мечи. Лишь некоторые из них имели плетеные шиты. Ударяясь о ряд тяжелых пехотинцев Стражи лестари, они умирали один за другим, но все же перли, выкрикивая воющий клич.

— Расступись!

Глухо брошенная команда возымела немедленное действие. Лестари внезапно развернулись кругом и бросились под арку, оставив погибших. Тех немедленно схватили и поволокли прочь другие скаланди. Затем стрелки рванули к проходу.

Первый ряд Серых Мечей перестроился. Щелкнули тетивы арбалетов. Десятки скаланди пали, их извивающиеся тела затруднили продвижение задних. Грантл увидел, сколь спокойно Серые перезаряжают самострелы.

Лишь несколько стрелков первой линии достигли наемников — мечников и были немедленно изрублены.

Но тут вторая линия стрелков, перепрыгивая через трупы своих товарищей, ринулись на ряды защитников. Их скосил второй залп. Проход был завален телами. Следующая толпа скаланди была безоружна. Пока Серые Мечи перезаряжали арбалеты, вражеские бойцы начали оттаскивать своих мертвых и умирающих назад.

Дверь левой воротной башенки внезапно распахнулась, заставив Грантла вздрогнуть. Он повернулся, ухватился за рукояти гадробийских сабель — но увидел лишь горстку стражей Капантхолла, кашляющих и покрытых кровью. А среди них — Стонни Менакис.

Ее рапира была укорочена на треть; оставшаяся часть клинка и гарда были в запекшейся крови, также как и перчатка и предплечье. На тонкий кинжал в левой руке было нанизано нечто блестящее и липкое, сочащееся коричневой жидкостью. Дорогой кожаный доспех весь изорван, один из скользнувших по нему ударов оказался достаточно сильным, чтобы разрезать и нижний ватник. Кожа и ткань разошлись, обнажая ее правую грудь; мягкая белая кожа несла царапины от чьей — то руки.

Сначала она его не заметила — взгляд ее был устремлен на уже расчищенный от тел проход, через который как раз устремилась новая волна скаланди. Первые были, как и в прошлый раз, сражены стрелами, но выжившие с визгливыми, безумными воплями устремились вперед. Четыре ряда Серых Мечей вновь расступились, повернулись и побежали, скрываясь в прилегающих улочках; ряды лучников Капантхолла стояли на местах, ожидая, когда им расчистят пространство для стрельбы.

Стонни пролаяла команду, и ее немногочисленные спутники прижались к стене. Она увидела Грантла. Взгляды встретились. — Прочь отсюда, баран! — зашипела она.

Грантл скользнул поближе. — Худовы яйца, женщина, что…

— А ты чего ждал? Они полились на нас через ворота, через башни и клятые стены. — Ее голова откинулась, словно получив невидимый удар. Во взоре читалось неземное спокойствие. — Помещение за помещением. Одного за другим. Меня нашел сирдомин… — По телу снова пробежала дрожь. — Но подонок оставил меня в живых. Я погналась за ним. Ну-ка, перемещаемся! — Пока они бежали, Стонни шлепнула Грантла по спине левой рукой, разбрызгав по его одежде желчь и мокрый кал. — Я вывернула его наизнанку, и черт меня дери, как он визжал! — Сплюнула. — Эта работа не по мне — так чего с ним было тянуть? Идиот. Хныкающий, болтливый…

Спешащий, чуть отставая от нее, Грантл только теперь понял, ЧТО именно она ему рассказала. Ох, Стонни…

Вдруг ее шаги замедлились, лицо страшно побледнело. Она повернулась, встретила ее взгляд полными ужаса глазами. — Это должно было быть сражением. Войной. Тот ублюдок… — Она осела на стену. — Боги!

Ее спутники продолжали убегать, может быть, не заметив потери вожака, может быть, слишком одурев.

Грантл подошел поближе. — Вывернула наизнанку, а? — спокойно спросил он, не делая попытки прикоснуться.

Стонни кивнула, тяжко и неровно задышала, ее глаза закрылись.

— Ты хоть одного для меня оставила, подружка?

Отрицательное качание головой.

— Не очень хорошо. Ну ладно, один сирдомин ничем не лучше другого.

Стонни оторвалась от стены, прижалась к его плечу. Он обнял ее. — Пойдем прочь от драки, подруга, — прошептал он. — У меня чистая комната, там ванна, очаг и кувшин с водой. Комната, достаточно близкая к северной стене, чтобы быть безопасной. Это только половина нашего путешествия. Только путь сюда. я останусь за дверью, Стонни, подожду столько, сколько нужно. Никто мимо не пройдет. Обещаю. — Он почувствовал ее кивок. Натужился, чтобы поднять ее.

— Я могу сама.

— Но разве хочешь, подружка? Вот в чем вопрос.

После долгого мгновения она качнула головой.

Грантл легко подхватил ее. — Поспи, если хочется. Ты в безопасности.

Он пошел вдоль стены, неся женщину на руках. Ее лицо плотно прижалось к его плащу. Грубая ткань промокла напротив ее глаз.

За его спиной сотнями умирали скаланди. Серые Мечи и Капантхолл продолжали жуткую резню.

Он хотел стоять с ними. В переднем ряду. Забирая жизнь за жизнью.

Одного сирдомина не хватит. Не хватило бы и тысячи.

Не сегодня.

Он чувствовал себя похолодевшим, словно кровь в жилах превратилась во что-то совсем иное, разливаясь горечью и наполняя мышцы странной, жесткой силой. Никогда прежде не чувствовал он такого, но сейчас не было времени размышлять. И для такого не существовало слов.

Как не было — он скоро обнаружит это — слов для описания того, чем он стал, что может делать.* * *

Как и предсказывал Брукхалиан, истребление К'чайн Че'малле неупокоенным войском Имассов Крона и Т'лан Ай привело септарха и его подчиненных в замешательство. Неповоротливость и беспорядок прибавили несколько дней к приготовлениям Итковиана. Но сейчас время подготовки окончено, и он вступил в командование силами обороны города.

Теперь ни Т'лан Имассы, ни Т'лан Ай не придут им на помощь. И нет вспомогательной армии, спешащей подойти в последнюю минуту. Капустан предоставлен самому себе. И да будет так. Страх, страдание и отчаяние.

Его позиция по — прежнему располагалась на самой высокой башне стены Казарм. Едва ушел Дестриант Карнадас, вверх устремился бешеный поток вестников. Он видел первой мощное движение вражеских войск на севере и востоке, грохочущее появление осадных орудий. Беклиты и более тяжело вооруженные бетаклиты маршировали к Портовым Воротам, с толпами скаланди позади и по бокам. Узлы штурмовых отрядов сирдоминов, стремительные отряды саперов — десанти, еще больше орудий. И ждущие в громадных лагерях вдоль реки и морского побережья массы Тенескоури.

Он видел атаку на внешние бастионы Восточной Стражи гидрафов, сразу окруженные и осажденные врагом; видел, как выпала дверь одной из крепостей, как внутрь шагнули внутрь похода — шаг, другой, третий… затем заминка и, миг спустя, шаг назад, и другой. По сторонам валились тела. Еще больше тел. Гидрафы — элитная гвардия Совета Масок — проявили свою дисциплину и решимость. Они выдавили захватчиков, снова забаррикадировали дверь.

Беклиты некоторое время перестраивались снаружи, потом снова начали приступ.

Битва уже перевалила за полдень, но каждый раз, как Итковиан обращал внимание на бастионы, он видел — гидрафы держатся. Забирают вражеские жизни — двадцать за одну. Проворачивают этот вонзенный в середину войск септарха шип.

На закате к ним подтащили осадные орудия. На стены крепостей обрушились тяжелые валуны. Гулкие удары слышались даже в наступившем сумраке.

Вокруг этой меньшей драмы со всех сторон разворачивалась осада города. Атака с севера, слабая и малочисленная, была признана отвлекающим ударом. Вестники доносили, что подобные небрежные нападения происходят и на западную стену.

Настоящие атаки происходили на юге и востоке, концентрируясь на воротах. Расположившийся как раз между ними Итковиан мог видеть действия обороняющихся на обоих направлениях. Его видели и враги. Не один тяжелый снаряд был пущен в его сторону, но лишь некоторые упали поблизости. Это был первый день. Интенсивность и точность огня в следующие дни возрастут. Тогда ему придется сменить пункт наблюдения; пока же он мог дразнить врагов.

Когда беклиты и бетаклиты — между ними десанти с лестницами — добрались до стен, Итковиан отдал приказ открыть ответный огонь с башен. Последовавшая бойня была ужасна. Атакующие не запаслись 'черепахами' или подобными формами защиты, и потому гибли, складываясь в страшные кучи.

Однако число их было столь велико, что они сумели подойти к воротам, выдвинуть тараны. Вскоре были проделаны отверстия; однако паннионцы, пройдя через проломы, обнаружили себя на пустом пространстве, немедленно ставшей полем смерти. Серые Мечи и воины Капантхолла устроили гибельный обстрел из-за баррикад, перегородивших улицы, бульвары, проходы между домами.

Стратегия многослойной защиты, разработанная Надежным Щитом, оказалась смертельно эффективной. Контратаки защитников стали столь успешны, что позволили совершить вылазки за стены — жестокое преследование убегающих паннионцев. И, по крайней мере сегодня, ни одна из команд не зашла слишком далеко. Дисциплина солдат Капантхолла, лестари и кораллессианцев была высока.

Первый день был выигран защитниками Капустана.

Ноги Итковиана дрожали. Ветер с моря высушил пот на лбу, пробрался сквозь решетку забрала, касаясь воспаленных глаз. Вокруг сгущался сумрак. Слышались гулкие ударыкамней о стены западного редута. Впервые за несколько часов у него выпала возможность осмотреть город.

Целые кварталы были в огне, языки пламени вздымались в ночное небо, озаряя нависшее покрывало плотного дыма. Я знал, что увижу. Почему же я так удручен? Почему кровь стынет в жилах? Внезапно ослабев, он оперся рукой о грубый каменный парапет башни.

Из темного дверного проемы послышался голос: — Вам нужно отдохнуть, сир.

Итковиан закрыл глаза. — Дестриант, вы говорите правду.

— Но отдыха не будет, — продолжил Карнадас. — Собирается вторая часть осадных сил. Мы можем ожидать штурма в течение ночи.

— Знаю, сир.

— Брукхалиан…

— Да, это нужно сделать. Начинайте.

— Такого рода усилия стали гораздо труднее, — пробормотал Карнадас, подходя к Надежному Щиту. Он положил руку ему на грудь. — Болезнь садков меня пугает, — продолжил он. — Так что смогу я немногое.

Слабость утекла из Итковиана, тело наполнили новые силы. Он вздохнул: — Спасибо, сир.

— Смертный Меч только что вызван в Трелл, доложить Совету о первом дне боев. И… нет, мы не настолько удачливы, чтобы услышать о полном разрушении Трелла под сотнями огненных бомб. Он невредим. Впрочем, учитывая его новых обитателей, такого жуткого конца ждать недолго.

Итковиан оторвал взгляд от улиц, взглянул в освещенное красным лицо Карнадаса. — Что вы имели в виду, сир?

— Баргасты, Кафал и Хетан, расположились в Главном Зале.

— Ах, я понял.

— Перед уходом Брукхалиан просил меня узнать у вас, найден ли способ уберечь кости Основателей от грядущего бедствия.

— Мне не удалось, сир. И кажется маловероятным, что я смогу возобновить усилия в этом направлении.

— Это извинительно, сир. Я доведу до Смертного Меча ваши слова, пусть и не к вашему облегчению.

— Спасибо.

Дестриант пошел взглянуть, как дела на восточном направлении. — Благие боги, так гидрафы удержали укрепления?

— Не уверен, — пробурчал подошедший к нему Итковиан. — Бомбардировка не прекращалась до последнего момента. Там остались разве что руины — слишком темно, чтобы рассмотреть, но я, кажется, слышал ползвона назад грохот обрушения.

— Легионы снова перестраиваются, Надежный Щит.

— Мне нужно больше вестовых. Мои солдаты…

— Да, измождены, — согласился Карнадас. — Я иду выполнять ваши приказы, сир.

Итковиан слышал, как жрец спускается по лестнице, но не отрывал глаз от вражеских позиций а юге и востоке. Там и сям мерцали фонари, войска, казалось, строились квадратами, силуэты воинов мелькали за плетеными щитами. Появились группы скаланди, осторожно продвигающиеся вперед.

Шаги за спиной Итковиана возвестили о прибытии вестовых. Не оборачиваясь, он сказал: — Сообщите командирам стрелков и машинистов о готовящемся новом штурме. Собрать отряды для защиты ворот, полный состав, включая саперов.

Из-за рядов паннионского войска яростно взметнулись десятки снарядов. Прочертив дуги, они с громким визгом пронеслись над головой Итковиана. Город озарили взрывы,бронзовые плиты под ногами подрагивали. Итковиан повернулся к своему личному составу: — Идите.* * *

Карнадас скакал через агору Тура'л. Высокая арка слева от него только что получила удар в основание и обрушилась, разбрасывая осколки камней и горящую смолу на мостовую, крыши и стены близлежащих домов. Взметнулось пламя, и Дестриант увидел прыгающих в окна людей. Где-то на севере, на самой границе Храмов, горело другое здание.

Он пересек открытое пространство агоры, не сбавив галопа, когда въезжал на улицу Тени. Слева от него был храм Тени, справа — храм Королевы Снов. Потом повернул влево, достигнув Даруджийского Копья — главной улицы района. Впереди просматривался силуэт темно-каменного Трелла, старинной крепости, возвышающейся над всеми прочими зданиями квартала Дару.

Ворота охранял взвод гидрафов в полных доспехах и с обнаженным оружием. Узнав Дестрианта, они разрешили ему проехать внутрь.

Он спешился в дворике, бросил поводья конюшему и пошел в Большой Зал, где, как он знал, находится Брукхалиан.

Выйдя в главный вестибюль перед двойными дверями, он заметил впереди другого человека. Одетый в мантию и скрывший лицо капюшоном, тот не имел сопровождения, предусмотренного в Трелле для посторонних, однако со спокойной уверенностью продвигался ко входу. Карнадас гадал, как он сумел пройти гидрафов. Но тут его глаза расширились: незнакомец сделал жест рукой и громадины дверей распахнулись перед ним.

Из зала доносились звуки споров, быстро смолкнувших при появлении незнакомца.