Чтение 62–й страницы книги ~Память льда~

— Не бывает странствия слишком долгого, — ответил Бруд, опускаясь на колени пред Раф'Бёрн.

Итковиан недавно видел, как Дестриант Карнадас открывал Высший Денал и был испуган царящей в нем отравой. То, что он увидел сейчас, было… чистым, незараженным и удивительно могучим.

К'рул внезапно поднялся, огляделся.

Раф'Бёрн застонала.

Действия Старшего Бога привлекли внимание Итковиана, и он проследил за его взглядом. Увидел, что на вершину холма поднялась еще одна группа, остановившись в отдалении, у края полотнища. Из вновь прибывших Итковиан узнал только капитана Парана; но не к нему было приковано внимание К'рула.

Темнокожий, высокий и худой человек слабо улыбался, следя, по всей видимости, за Брудом. Через миг некий инстинкт заставил его взглянуть на К'рула. На сосредоточенное внимание Старшего Бога он ответил легким движением плеч, странно неровным — словно левое плечо отягчал незримый вес.

Итковиан уловил вздох К'рула.

Раф'Бёрн и Каладан Бруд встали вместе. Ее кости срослись. Никакой опухоли и красноты не осталось на запястьях. Он шаталась, опершись на руку полководца, словно в шоке.

— Что такое? — вопросил Каллор. — Садок не показал и следа отравы.

— Действительно, — улыбнулся К'рул. — Кажется, болезнь была изгнана из этого места. Временно, но этого хватило. Может быть, это другой урок веры… который я отважусь принять…

Глаза Итковиана сузились. Он говорит двумя смыслами. Один — для нас. Другой, более глубокий — для того человека.

Миг спустя грузная, широкоплечая женщина показалась из-за спины Парана и подошла к столу.

Увидев ее, Каллор отшатнулся.

— Неразумно, — сказала она полководцу, круто повернувшемуся при ее словах, — бросать так свой молот.

— Серебряная Лиса. Мы гадали, увидим ли тебя снова.

— Однако ты послал Корлат искать меня, Полководец.

— Только чтобы узнать, где ты и куда движешься. Кажется, она потерялась. До сих пор не вернулась.

— Временная задержка. Мои Т'лан Ай окружили ее и ведут обратно. Безо всякого вреда.

— Рад слышать. По твоим словам я понял, что второе Собрание свершилось.

— Да.

Вискиджек увидел капитана Парана и приближался к нему, намереваясь переговорить. Высокий темнокожий мужчина присоединился к ним.

— Так расскажи нам, — продолжал полководец, — присоединится ли к нам еще одна армия?

— Мои Т'лан Имассы получили задания, требующие похода в Паннион Домин. К вашей выгоде, окажись там еще К'чайн Че'малле, мы ими займемся.

— Похоже, ты не намерена раскрывать упомянутые задания.

— Полководец, это частные дела, не имеющие отношения к вашей войне.

— Не верьте ей, — проскрежетал Каллор. — Они хотят Провидца, они знают, кто он. Джагутский Тиран.

Серебряная Лиса встретила взгляд Каллора. — А поймай вы Провидца, что вы с ним сделаете? Он безумен, его разум искажен влиянием Садка Хаоса и манипуляциями Увечного Бога. Казнь — единственное решение. Оставьте это нам, мы существуем ради убийства Джагутов…

— Не всегда, — прервал ее Даджек.

— Что вы имеете в виду?

— Разве не один из ваших Т'лан Имассов сопровождал адъюнкта Лорн, когда она освободила Джагутского Тирана к югу от Даруджистана?

Серебряная Лиса выглядела озадаченной. — Лишенный Клана. Да. События, которых я еще не поняла. Тем не менее Тиран был пробужден из заклятого сна, только чтобы умереть наяву…

Вмешался новый голос. — На самом деле — если не учитывать потрепанный вид — Раэст был живехонек, когда я последний раз его видел.

Серебряная Лиса повернулась: — Ганоэс, что это значит? Тиран убит.

Стоявший около Парана низенький толстый человек вытащил из кармана платок и утер лоб. — Ну, что до этого… не вполне, неохотно признает Крюпп. Увы, дела осложнились…

— Дом Азата взял Джагутского Тирана, — объяснил Крул. — Как я понимаю, план малазан состоял в том, чтобы вынудить Аноманжера Рейка к конфронтации, способной его если не уничтожить, то ослабить. Но вышло так, что Раэст не встретился с Лордом Отродья Луны лицом к лицу…

— Не вижу в этом ничего существенного, — отрезала Серебряная Лиса. — Если Лишенный Клана нарушил свой обет, он ответит за это передо мной.

— Как я понял, — сказал Даджек, — вы намекаете, что Т'лан Имассы должны быть отделены от всех остальных — как и все то, что они сделают или не сделают. Вы настаиваете на разделении; но, как ветеран малазанских военных компаний, скажу вам, что это в корне неверно.

Возможно, Т'лан Имассы Логроса действительно… в замешательстве. Если так, нужно избавиться от двойственности. Конечно, если вы не желаете опровергнуть привычные мне авторитеты.

Все промолчали. Потом Серебряная Лиса кивнула: — Ну хорошо. Вам уже сообщена позиция Т'лан Имассов. Мы возьмем Тирана — Джагута. Кто-либо желает оспорить наше право?

— Судя по скрытой угрозе в твоем тоне, женщина, — бросил Бруд, — ты заняла позицию вздорного упрямства. Лично я не желаю ссориться из-за кусков Провидца. — Он повернулся к Даджеку. — Верховный Кулак? — Однорукий скривился, потом покачал головой. Внимание Итковиана, по причине, которую он не мог себе объяснить, привлек толстый, скользкий дарудж. Его липкие, полные губы изогнулись в доброжелательной улыбке.

Здесь собрались воистину потрясающие силы. Почему же я думаю, что самый их эпицентр — в этом странном человечке? Он выдерживает даже взгляд К'рула, словно это давний товарищ смотрит на… кого-то выдающегося? Одаренного ребенка, чьи таланты превзошли способности учителя. Но в этом взгляде нет ревности, даже гордости — все это всегда намекает на чувство собственника. Нет, это переживание гораздо тоньше и сложнее…

— Нам еще осталось обсудить вопросы снабжения, — сказал Бруд. Верховная Жрица все еще опиралась на него. Он с удивительной нежностью провел ее к креслу и о чем-то заговорил вполголоса. Она кивала, отвечая.

— Баргасты, — сказал Кафал, — уже приготовились. Такое количество мы сможем обслужить.

— А цена? — спросил Даджек.

Юный воин усмехнулся: — Вы найдете ее вкусной… более или менее.

Серебряная Лиса пошла прочь, словно уже высказала все, что намеревалась, и потеряла интерес к обсуждаемым прозаичным вещам.

Итковиан заметил, что капитан Паран, его темный спутник и Вискиджек тоже отбыли. Грантл, казалось, задремал в кресле, за что удостоился явного презрения сидящей напротив Стонни. Раф'Худ и Раф'Темный Трон скучали в своих креслах, их маски приобрели угрюмое выражение — заставив Итковиана гадать, насколько же жрецы контролируют эти лакированные, снабженные шарнирами личины.

Новая Надежный Щит сидела, не двигаясь, ее устремленный на Итковиана взор выражал явную печаль.

И… жалость.

Я их отвлекаю. Ну ладно. Он отошел, повернулся и начал пробираться к краю навеса.

Он удивился, увидев, что там его поджидают Паран, Вискиджек и тот темнокожий. К ним присоединилась высокая, воинственного вида женщина с кожей цвета полуночи; она изучала Итковиана необычайными миндалевидными глазами цвета выгоревшей травы.

Встретив ее взор, Итковиан едва не покачнулся. Фенеровы клыки, какая грусть — вечность потерь… пустое существование…

Она прервала контакт. Ее лицо приобрело удивленное и тревожное выражение.

Не для меня. Не для моих объятий. Не это. Некоторые раны нельзя исцелить, некоторые воспоминания нельзя пробуждать. Не проливайте свет в эту тьму, сир. Слишком много… Потом он понял и другое. Фенер ушел, и с богом исчезла и его защита. Итковиан был раним, как никогда раньше. Уязвим для боли и горя этого мира.

— Итковиан, мы надеялись, — сказал Паран, — что вы придете. Это мой командир Вискиджек. И Быстрый Бен из Сжигателей мостов. А Тисте Анди — Корлат, помощница Аномандера Рейка. Мы рады вашей компании, Итковиан. Присоединитесь к нам?

— Меня очень беспокоит фляга гредфалланского эля, оставленная в моей палатке, — сказал Вискиджек. — Обет… — Приятно быть вами приглашенным, сиры. Принимаю. Спасибо. Госпожа, — обратился он к Корлат, — мои глубочайшие извинения.

— Это мне надо извиняться, — ответила та. — Я была неосторожна, безответственно забыв о том, кто вы.

Трое малазан с интересом смотрели на беседующих, но никто не вмешался и не задал вопроса.

— Позвольте мне, — наконец сказал Вискиджек, направляясь вниз по склону к лагерю Войска.

Сжигатель Мостов Быстрый Бен пошел рядом с Итковианом. — Ну, кажется, Серебряная Лиса всех нас сегодня удивила.

— Я не знал ее, сир, и не могу делать заключений о ее действиях.

— Вы ничего не почувствовали?

— Я так не сказал.

Блеснула белозубая улыбка: — Точно, не сказали.

— Она совершила ужасную ошибку, сир, но ведь на ее плечи ничто не давит.

Резкий вздох вырвался сквозь стиснутые зубы Бена: — Ничто? Вы уверены? Дыханье Худа, это нехорошо. Совсем нехорошо.

— Ночная Стужа, — сказал сзади Паран.

Быстрый Бен метнул на него взгляд: — Вы уверены?

— Знаю, колдун. Дела обстоят еще хуже — Ночная Стужа была — есть — нечто гораздо большее, чем мы полагали. Не просто Верховная Колдунья Империи. Она вся острые грани — ее любовник Беллурдан служил противовесом, но я ничего не чувствую от Теломена.

— А Порван-Парус?

— В тени. Наблюдает, но, похоже, без особого интереса.

— Темой беседы была женщина по имени Серебряная Лиса, — вмешался Итковиан, — но вы назвали еще три имени.

— Простите. Все возрожденные в Лисе. Это долгая история.

Он кивнул: — Все силком принуждены жить друг с другом, невзирая на различие натур.

— Да, — вздохнул Паран. — Неудивительно, что произошла война воль…

— Внутри нее нет войны, — сказал Итковиан.

— Что?

— Они идут в согласии, сир. Внутри она спокойна.

Они уже спустились к подножию и подошли к малазанскому лагерю. Вискиджек и Корлат шли вместе, в полудюжине шагов впереди.

— Ну, это, — сказал Быстрый Бен, — самое удивительное откровение сегодняшнего дня.

— Да уж, — согласился капитан Паран. — И что-то мне подсказывает, что он еще не завершился.

— Господа! — крикнул голос сзади. — Прошу повременить минутку, пока проворные, но огорчительно короткие ноги Крюппа не продвинут его торопливо в вашу сторону!

Это искусное заявление сразу же помогло ему сократить расстояние до троих мужчин — они помедлили, чтобы позволить задыхающемуся Крюппу поравняться с ними, и затем зашагали снова.

— Ветер удачи! — пропыхтел Крюпп. — Он донес до Крюппа все ваши слова…

— Как удобно, — сухо ответил Быстрый Бен. — И не сомневаюсь, у вас есть комментарий на тему Серебряной Лисы. Или десяток.

— Воистину! Ведь, не говоря иного, Крюпп был свидетелем ужасающего Собрания! Однако же все тревоги, порожденные сказанным событием, уже улеглись в нем и стали покоем, ибо истины пронеслись во тьме, чтобы упасть ниц пред туфлями Крюппа.

— Это породило во мне видение, как вы спотыкаетесь и падаете лицом вниз, Крюпп, — прокомментировал колдун.

— Крюпп признает, что сложен несколько неуклюже, но вы же не видели его в танце! А танцует он с поразительным умением и грацией — нет! Он скользит, как очищенное яйцо по смазанному маслом котелку! Спотыкаться? Падать? Крюпп? Никогда!

— Вы упоминали истины, — сказал Паран.

— Ах да! Истины, скачущие вокруг Крюппа как щенки, и на каждую он возлагает заботливую руку, как подобает доброму хозяину! Результат? Крюпп полагает, что с Серебряной Лисой все в порядке! Успокойтесь. Расслабьтесь. По… верьте… гм…

— Это было спотыкание?

— Чепуха. Даже лингвистические казусы имеют ценность.

— Неужели? Например?

— Гм, этот предмет слишком тонок для простых слов. Увы. Не следует забредать далеко от насущной или присущей темы беседы, каковая есть истины…

— Скачущие как щенки.

— Так точно, капитан. Если еще точнее, как волчата. — Оба малазанина внезапно остановились. Через миг встал и Итковиан, словно словесный поток Крюппа оживил некую сокрытую сущность, взвихрившись около нее, как вода вокруг утеса. Утес… одна из истин Крюппа? Эти малазане к ним привыкли — или просто умнее меня?

— Ну-ка поподробнее, — пробурчал Паран.

— Подробнее о чем, уточните, дорогой капитан? Крюпп пирует над коварной неоднозначностью, это точно, и таит секреты, как полагается любому уважающему себя обладателю секретов… их таить. Касается ли их суть связанного законом чести отставного наемника, шагающего рядом с нами? Не напрямую, но касается. Или, скорее, компании, которую он так недавно покинул. Не напрямую, еще раз настаивает Крюпп. Два древних бога, некогда просто духи, первые сошедшие к смертным — этим Т'лан Имассам из плоти и крови, много веков назад. Их самые древние компаньоны. И их сородичей, до сих пор с любовью следующих за Имассами.

Два волчьих бога, так? Никто из присутствующих не помнит историю их разлучения, их вечного поиска друг друга? Конечно, все вы помните. Такая горестная сказка, ее никогда не забывают впечатлительные дети. Но что разлучило их? Как говорит сказка? 'И однажды ужас посетил землю. Ужас с темного неба. Он спустился, чтобы разрушить мир. Так любящие были оторваны друг от друга, чтобы никогда не встретиться'. Ну, и так далее и тому подобное, бла бла бла.

Господа, этот ужас — конечно, ничто иное, как роковое падение Увечного Бога. Потребовавшееся для выживших сил целение стало трудной, тяжкой задачей. Старшие Боги делали что могли, но поймите, они были моложе волчьих богов и, что более значимо, они не обрели возвышение, шагая бок о бок с людьми — с теми, что в один далекий день стали людьми, конечно же…

— Прошу, хватит! — фыркнул Паран.

— Но Крюпп не может! Остановиться здесь — значит потерять все, что уже сказано! Остались лишь смутнейшие воспоминания, но даже и они уступают наползающему мраку. Ломкие фрагменты, словно вещие сны, потерянные и забытые обещания воссоединения и возрождения… одинокие блуждания в тундре, среди воющих ветров — но уже близится обещанное спасение! Дух с острыми гранями, чтобы удержать прочих на нужном курсе, невзирая на испытываемую боль. Другой дух, чтобы справляться с страданием оставленности, пока на него не отыщется подобающий ответ. И еще третий дух, полный любви и сострадания — хотя немного глупый, что извинительно, учитывая обстоятельства. И четвертый, владелец силы, способной достичь необходимого возмещения старых ран…

— Четвертый? — взвился Быстрый Бен. — Кто четвертый в Лисе?

— Ну как же, дитя семени Гадающего по костям Т'лан Имассов. Дочь Прана Чоля, та, коей действительно принадлежит ее ведомое вам имя!

Итковиан поглядел вперед, на Вискиджека и Корлат, вставших в двадцати шагах у входа в большой шатер. Они смотрели на их группу, без сомнения любопытствуя, но придерживаясь почтительной дистанции.

— Итак, Крюпп советует всем и каждому, — вновь заговорил дарудж удовлетворенным тоном, поглаживая руками толстое брюшко, — веру, терпение. Ждите того, чего нужно ждать.

— И это вы называете объяснением? — скривил губы Паран.

— Самой парадигмой объяснения, дорогие друзья. Неоспоримой, ясной, хотя несколько оригинально изложенной. Точность — точное искусство. Остроумие господствует и предотвращает уклонение от прямого ответа. Истина — вещь не тривиальная, знаете ли…

Итковиан махнул рукой Вискиджеку и Корлат и пошел в их сторону.

Паран крикнул ему в спину: — Итковиан?

— Я припомнил этот гредфалланский эль, — ответил он через плечо. — Прошли годы, сир, но жажда вдруг стала невыносимой.

— Я согласен. Подождите.

— Действительно, подождите, вы трое! А как насчет выдающейся жажды Крюппа?

— Ну что же, — ответил Быстрый Бен, направляясь к Парану и Итковиану, — удовлетворите ее оригинальным способом, или, если хотите, нетривиальным.

— О, ха ха! Это не Вискиджек так приветливо машет рукой Крюппу? Благородный, великодушный солдат этот Вискиджек! Момент! Крюпп поймает своего…* * *

Две женщины — моряка уселись на булыжники, некогда уложенные кругом, шагах в пятнадцати от стоящей Серебряной Лисы. Тени удлинялись — на прерию наползали сумерки.

— Ну, — прошептала одна, — как долго это продлится?

— Думаю, она общается с Т'лан Имассами. Видишь вокруг нее клубы пыли? Может, на всю ночь.

— Я голодна.

— Да я бы съела эти кожаные ремни, дорогая.

— Беда в том, что они про нас забыли.

— Это не беда. Наверно, мы больше не нужны. Ей не нужны стражи. Ну, в любом случае, не такие грязноносые смертные, как мы. И мы уже увидели, что должны были увидеть. То есть давно пора рапортовать.

— Любовь моя, у нас не просили рапорта. Мы должны просто рассказать все новости.

— Да, но никто так и не пришел. Я так и ждала с самого начала.

— Ну, это не значит, что мы можем идти прочь. Может, как раз сейчас что-то случится…

Другая женщина повернулась и вздохнула: — Это не те, кому мы смогли бы рапортовать. Видит Худ, я даже не узнаю их.

— Конечно, узнаешь. Одну хотя бы. Это колдунья трайгаллов Харадас.

— Я сказала бы, другая — солдат. Девка из Элина, эдак бедрами виляет…

— А рожа каменная.

— Да, и глаза злые. Она, верно, из Серых Мечей. Я видела ее на переговорах.

— Да. Ну, они идут сюда.

— Как и я, — произнес голос слева. Морячки повернулись и увидели, что Серебряная Лиса присоединилась к ним. — Жуткая это вещь, — пробормотала она.

— О, какая?

— Собрание женщин.

Солдаты прыснули. — Ну, мы не особо болтливы же?

Лиса улыбнулась их комическому тону. — У ривийцев болтают обычно мужчины. Женщины слишком заняты — дают им поводы поболтать.

— Хм. Вот это новость. Я ж думала, у них все сорта старинных законов против измены — побивание камнями, изгнание — так ведь эти племена делают?

— Не ривийцы. Лечь с чужим мужем — у них это первое развлечение. У женщин, конечно же. Мужчины, конечно же, принимают это слишком серьезно.

— Спросите меня, они все принимают слишком серьезно, — буркнула одна из моряков.

— Это от самомнения, — кивнула Лиса.

Харадас и ее спутница подошли к ним. За ними, шагах в шестидесяти, показался и одинокий Баргаст.

Колдунья — купчиха поклонилась Серебряной Лисе, потом и двум малазанкам. — Сумрак — колдовское время, не так ли?

— Что ты хочешь спросить? — протянула Лиса.

— Вопрос, рожденный мыслью, лишь недавно пришедшей ко мне, о Гадающая по костям.

— Похоже, Харадас, ты слишком много отиралась около Крюппа.

— Может быть. Вы прекрасно знаете, что проблемы снабжения продолжают тревожить обе армии. На переговорах Белые Лица предложили снабдить их большей частью необходимого. Но мне видится, их припасы подойдут к концу задолго…

— Вы ищете доступа в Телланн, — сказала Серебряная Лиса.

— О да. Садок Т'лан Имассов, наверняка, остается неиспорченным. Если наша гильдия сможет с должным почтением использовать его пути…

— Не и порченным. Да, это так. Тем не менее в садке есть возможность насилия, риск для ваших караванов.

Брови Харадас поднялись: — Он атакован?